Про уродов и людей
Это мой любимый фильм. Может, потому что тяжело рождался? И не из-за придумки, а просто его сначала запрещали снимать, потом не понимали, а потом друзья отвернулись. Никто не понял, что про любовь. А у Балабанова все фильмы про любовь.
И писался в большой любви и с интересом к жизни. Гамбург. Музей эротики. Интересное женское белье. Пытки и сексуальные приспособления прошлых веков. В витринах разные манящие девушки. И плюс невыносимая боль за свою Родину, которую потеряли. Балабанов был убежденный монархист, всегда считал, что все новое сильнее и хуже, был сторонником традиций. Над столом абажур, суп в супнице, в печи дрова и огонь, жена в платье, дети в детской, по воскресеньям церковь, музей и зоопарк.
Отсюда квартира доктора и инженера. Решение костюмов всех персонажей взяты со старинных фотографий. Хотелось передать вырезанность фигур, поэтому затянула всех в корсеты что есть мочи. Воротнички крахмалили с утра до вечера, чтоб как из картона были и шеи натирки. Лиза одета, как моя бабушка, в форму институтки. Чтобы её ещё больше омолодить, шляпы сделаны на подобие детских капоров с обязательным бантом под подбородком.
Ткань в клетку — это некий образ чего-то непостоянного и, в общем-то, не очень хорошего. Ерёмина между черным идеомоторика. Поэтому фотограф ни плохой, ни хороший, просто слабый, и нашим, и вашим. Поэтому Черные люди с клетчатыми чемоданами, с одной стороны вроде люди как люди, а с другой стороны, ведь драпают же. В общем, ничего хорошего от этой клетки. Жене доктора подчеркивали линию шеи, горло как у исторических платьев. Мужские пиджаки не всегда получаются хороши. В горле косточки должны быть вставлены, на каждую шею свои: у кого длинная, а у кого её нет вообще. Например, Неволина головку горделиво держит, А когда без горла оказалась голая, так скукожилась вся, сжалась, а шея так и осталась по старой памяти горделиво жить.
Вообще, голая барышня среди одетых мужчин с глухозастегнутыми высокими крахмалами, это очень возбуждающе действует. Хотелось, чтобы не было складок и кучности тканей. Все чётко, по контуру. Двух близнецов сращивали с помощью железной скобы и ремней, чтобы не очень-то шевелились. Много пуговиц, шнурков и разных технических приспособ в костюме. Сейчас многие режиссёры этого всего не любят, так и таких мозгов как у Балабанова больше нет и не предвидится. Путь себе не любят.