Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
2025
Таймлайн
19122025
0 материалов

«Война»: В горах наше сердце

Слоган на плакате этого фильма гласил: «Это не „Брат 3“, это „Война“». Антон Костылев — о правде войны, правде на войне и фильме, который так называется.

Пересматривать балабановскую «Войну» сегодня, наверное, полезней, чем было смотреть тогда, в 2002-м. Тогда устрашающее своей незыблемой абсолютностью взаимопонимание подлецов, героев, убийц, полевых командиров, коррумпированных бюрократов, честных тружеников и бандитов, людей и власти, из которого ткался воздух общественной жизни, казалось нормой. Не мы такие — жизнь такая. В 2013-м [статья написана для сборника «Балабанов», выпущенного издательством «Сеанс» в 2013 году, через года после смерти режиссера — примеч. ред.] гораздо понятней, что это сообщническое взаимопонимание — самая причудливая сторона того тотального распада социального тела, о котором снимал Балабанов вообще, и «Войну» снимал в частности.

История кино намучается искать полку для этого фильма. О том, что истина войны, которая — смерть, непереводима в истину (мирной) жизни, уже сказано множество раз, но интуитивно понятно, что «Война» — не анализ природы этого явления, не попытка познать его логику. Фильм, невзирая на эпическое всеохватное название, странно смотрится рядом с «Апокалипсисом сегодня», «Железным крестом» или «Подводной лодкой» и куда естественней — в подборках онлайн-кинотеатров, например, «Фильмы Алексея Балабанова» или даже «Фильмы о Чечне». Куда еще, в самом деле? Для тех картин был необходим мир. Для этой — нет. Потому что мир — это «свои». А где они, свои-то?

Кадр из фильма «Война». Реж. Алексей Балабанов. 2002

История о русском солдате Иване и английском актере Джоне, которые выбрались из плена, и чеченском бандите Аслане (все герои плакатно упрощены, двусложны, как и их имена) — это как будто история о чужих. Чужих во всем. И в жизни, и в смерти, и в мире, и в войне. Неслучайно афиши фильма предупреждали зрителей, которые могли соблазниться Бодровым-младшим в списке исполнителей ролей. Казалось бы, вот вам окончательное решение кавказского вопроса, но: «Это не „Брат 3“, это „Война“». Такая война, на которой своих быть не может. Джону, который должен заплатить два миллиона фунтов за оставшуюся в плену невесту Маргарет, отказывает в помощи собственное правительство, Ивана, самовольно решившего взяться за оружие и сдержать слово, данное капитану Медведеву, сажают в тюрьму. Где же здесь свои?

С чеченской войной кино обошлось даже хуже, чем с афганской, от которой по гамбургскому счету остались разве что «Нога» да «Девятая рота». Пока авторский кинематограф настойчиво превращал кавказский конфликт в возвышенную метафору, телевидение плодило квасные сериалы. Уморительная серьезность, с которой российский кинематограф пытался освоить высокие истины, не обращая внимания на всякие мелочи вроде того, что даже число погибших с обеих сторон до сих пор является предметом споров, вызывала лунатическое чувство: что, по правде? Прямо основано на реальных событиях? Неприручаемыми остались неистовый Невзоров с неистовым же «Чистилищем» и Алексей Балабанов. Конечно, по разным причинам. По каким? У Балабанова уже не спросишь, да и не любил он объяснять, а гадать не хочется.

Кадр из фильма «Война». Реж. Алексей Балабанов. 2002

Скажем так: правда войны и правда о войне — это разные вещи, но одна неотделима от другой. Правда войны — то, что тут «не шутинг, а шутинг», не снимают, а стреляют. Правда о войне — то, что ее изначальная подлость неотделима ни от подвигов, ни от памяти; те, кто погиб, — от тех, кто заработал; те, кто стрелял, — от тех, кто не стрелял; Грозный — от Москвы. Разделить все это можно только временем, которое никого не лечит и ничего не расставляет по местам, а просто стирает детали, в которых дьявол правды, и убивает тех, кто помнит — как это было. Возможно, самый честный и правильный способ — принять «Войну» как снимок «полароида» на память: все застыли с глупыми лицами, живые и мертвые, чеченцы и русские, все свои, невинных нет. Все свои (широка страна моя родная). Все свои — кроме нелепого англичанина, который так верит в собственную невинность, что даже убийство не может его изменить. Иногда закрадывается жуткая мысль, что невинность на балабановской войне — худшая форма греха, высшая форма тщеславия. (Или же мы не так поняли, и все наоборот: невинны все — боже, храни зверей и детей! — кроме бедного англичанина? Это многое объяснило бы: все мы тут невинны, все без греха — живем как умеем, умираем как умеем, ложимся в землю и все тут, сказочке конец. Какой грех?)

И вроде бы нужно сказать в сотый раз об операторской работе Сергея Астахова, о тяжелых съемках в опасных горах, о дебюте Алексея Чадова, о том, как вскрикивала в ледяной воде Ингеборга Дапкунайте и как бросали со скалы джип под печальные взгляды местных, про изживание кино в кинематографе Алексея Балабанова, вспомнить «Брата», а за ним бодровских «Сестер» — но вот не будем. А зачем? Балабанов хотел, чтобы актерской игры — не было, операторской работы — не было, а «зубная боль в сердце» после фильма — была. Болит или нет — вот и вся кинокритика. На дворе октябрь 2013-го: автобус взорвали в Волгограде. Как ни крути — в горах наше сердце.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera