‹…› режиссер художественного кинематографа должен вырабатывать за смену сорок пять полезных метров. Или тридцать семь — я не помню. А режиссер телевизионного художественного фильма при тех же возможностях и условиях должен вырабатывать девяносто метров. Поэтому оператор Катаев не слезал с этой штуки как пулеметчик Петька. До ста восьмидесяти полезных метров снимали за смену. Ну это кошмар. Ну это разве можно! Полезных! Разве можно себе это представить! Поэтому очень тяжело было.
Иногда нам, артистам, которые снимались в роли немцев, казалось, что мы участвовали в каком-то жутком, низкопробном боевике. Формы эти, пистолеты... Но думали так, что в Урюпинске где-то по четвертой программе проскочит. Артистам было играть буквально нечего, особенно тем, у которых были большие роли, потому что большую роль надо тщательно готовить, придумывать репетировать ее. Это не просто произнести текст или сесть перед камерой... Иногда в самом ужасном, просто ужасном положении находился Тихонов, который должен был в течение шести-семи минут молчать и изображать, что он думает. Но это просто невозможно! То есть думать можно всю жизнь, но показывать, что ты думаешь... Броневой Леня, у которого была чрезвычайно сложная, многоходовая роль, просто взял роль Капулетти, которую поставил ему Эфрос в театре, и перенес ее непосредственно на Мюллера. Ну, люди одного плана, в общем, Капулетти и Мюллер. Он так себе представил. Ну потом как-то картина смонтировалась. Как социальное явление это было поразительно. Во всяком случае, один из первых отзывов студия Горького, которая снимала эту картину, получила из организации, из которой никто не собирался никаких отзывов получать. Из Министерства внутренних дел. Эта организация посчитала, что во время показа этой картины по стране очень резко сократилось число различных безобразий, транспортных происшествий, неприятностей, связанных с распитием винно-водочных изделий. То есть народ в полном составе сидел и смотрел в ящик. Вот это было поразительно. Прокатывалась картина во многих странах. После проката в ФРГ Олег Табаков, который играл в нашем фильме роль Шелленберга, получил к Рождеству открытку, на которой было написано: «Дорогой герр Табаков! Мы Вас благодарим за то, что Вы с такой любовью исполнили роль нашего незабвенного дяди Вальтера. Семья Шелленбергов». Олег Павлович сначала гордился этой открыткой, а потом куда-то ее спрятал.
Визбор Ю. Монологи со сцены. М.: Гудьял-Пресс, 2000.