Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Поделиться
Валера был божий человек
Герман об операторе Валерии Федосове

В багажнике Валериных «Жигулей» вещи накрывались старым корабельным норвежским, по-моему, флагом. Там, где мы снимали когда-то, село на мель судно. Команда спаслась, позже пограничники подарили Валере этот флаг. Пограничники были угрюмыми, малосимпатичными людьми. И в программу их действий вовсе не входило одаривать заезжих кинематографистов. Просто у Валерия было удивительное свойство располагать к себе людей. Не кинематографически приторное, построенное на дружбе с «нужными», какое-то не умение, а именно свойство.

Люди видели в нем чистого человека и охотно откликались на его протянутую крепкую руку. А после приезжали в Ленинград обычно брошенные администрацией, нами всеми, даже не потому, что больше были не нужны, а скорее оттого, что, лишенные своего дела, своей географии, своих мест, становились зачастую неинтересны и утомительны. Да и обременительны со своим желанием купить или осмотреть. Возился с ними Валерий.

Он был счастливый человек, и фотографии его все больше улыбчивые, счастливые. Люди, мало его знавшие или невнимательно знавшие, так и запомнят больше его легкость, его веселое «йо-хай-ды», то, как он смеялся до слез, вытирая кулаком глаза.

Я же, покуда жив, буду помнить смрадный наш коридор у павильона и Валеру. Что уж он снимал — не помню. Помню его глаза — измученные, очень умные и необыкновенно глубокие какие-то. Он отчаянно мучался, что-то болело у него внутри: он сочинял кадр.

Грехи у Валеры были какие-то детские, поступки мужские. На него можно было положиться в беде, и не мне одному — многим. Я ему так и говорил. «Валера, вот когда я помирать буду, тут я тебе полностью доверяю, а автомобильную канистру, будь-ка добр, верни к шестому числу. А не то не видать мне ее, как своих ушей». Именно так я сказал ему, попрощавшись, не подозревая, конечно, что последний раз увижу его в церкви, на отпевании.

Меня не оказалось рядом, когда он умирал. Он был верующий человек. Верил скромно и неназойливо. Радовался, когда кто-то верил рядом. Говорил: «Правильно». Верил до того, как партия и правительство вмешались в это дело, рекомендуя верить своим согражданам. А посему поэтому я говорил и говорю: «Валера был божий человек».

Он был замечательный оператор, использованный самую малость. Самый верхний слой его таланта был задет нашей режиссерской лопатой. Оператор для меня не картинка и не фотография. Оператор для меня — выбор мгновения, когда камера двинулась и как она двинулась. «Минута — и стихи свободно потекут». Пусть на меня не обижаются мои друзья, Валерины коллеги, подобного чуда — оператора Валерия Федосова — никто никогда заменить не сможет. Я осиротел. Ищи — не ищи, гляди — не гляди, не мелькнет его невысокая плотная фигурка. И мы не остановимся поболтать или поругаться. После — всегда было легче дышать, хотя я этого тогда не понимал…

Герман А. Валерий Федосов // Искусство кино. 1990. № 9. 

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera