Фильм «Одна» был одной из первых звуковых советских картин, в нем звучала музыка Шостаковича, но актеры еще молчали. И все же именно в этой роли я впервые заговорил. Дело в том, что во всех предыдущих работах ФЭКС считалось зазорным говорить тексты, соответствующие содержанию роли. Мы просто шевелили губами, зная, что все равно артикуляция будет вырезана и на ее место встанет надпись, передающая разговорный текст. И вот в «Одной» я впервые почувствовал необходимость заговорить осмысленно, содержательно, по сути происходящих событий. Это проистекало из всей логики реалистического действия, диктовавшего реалистическое поведение актера. И без разговорного текста я просто не смог бы выразить задуманный характер медлительного, малограмотного деревенского бюрократа, характер, который я имел возможность наблюдать с малых лет своей жизни. И у меня появилась потребность в тексте (который, напомню, не был записан на пленку), чтобы определить всю степень правдивости тона роли, ее внутренней характерности. И как я был поражен, когда этот мой маленький секрет, по сути, решил успех всего предприятия — и роль была замечена среди иных именно по этому признаку. Я не ошибусь, если скажу, что все дальнейшие практические и теоретические поиски начались с этого простодушного открытия, в котором я увидел для себя решение множества терзавших меня вопросов.

Герасимов С. О моей профессии // Герасимов С. Жизнь. Фильмы. Споры. М.: Искусство, 1971.