Сергей Аполлинариевич болен опять, эта конференция (речь идет о Ялтинской конференции трех держав, где Герасимов руководил хроникальной съемкой) вывела его из строя, будем ездить к нему на дом.

... Теперь представьте обстановку: в очень уютной комнате с диваном, ковром и роялем, в мягких креслах сидели мы. Все. Говорили об экзаменах, о дальнейшей работе, о конференции Крымской. Я еще не видела фильм, говорят отличный. Тамара Федоровна рассказала о впечатлениях Сергея Аполлинариевича.

Не знаю: то, что пишу, выдержит ли цензура? Ну вот, например: Сергей Аполлинариевич любит готовить, его даже зовут Сергей Акулинариевич. Тамара Федоровна говорит, что его не выгонишь из кухни. А дома часто не бывает лаврового листа. Вот нас СА не растерялся и в Крыму-то нарвал листьев, воткнул в карман и пошел на съемку. И встретил В. М. Молотова. Поздоровались, и Вячеслав Михайлович спросил, указав на листья: что это? Сергей Аполинариевич говорит — лавры, а Вячеслав Михайлович — не рано ли? (конечно, шутя). Об Иосифе Виссарионовиче Сталине говорит, что это человек необычайного обаяния. А Черчиль очень любит сниматься, вплоть до того, что если его попросят выйти и зайти еще раз из той же двери, то он скажет: пожалуйста, и повторит этот выход для съемки. Очень интересно.

Но вот что играть? Хочется что-нибудь интересное, трудное, чтобы если сделать, так почувствовать. Интересно жить, мамочка. А тут война, даст Бог, кончиться, и хочется сделать что-нибудь к этому торжественному дню. Ну сейчас я лягу спать, Тамара Федоровна велела спать обязательно восемь часов в сутки.

Макарова И. Из переписки с матерью // Послесловие: 
С. А. Герасимов в высказываниях, воспоминаниях, письмах. М.: ВГИК, 1996.