Если наскоро и начерно расчленять весь наличный поток анимационной кинопродукции, то, как нам представляется, действительно можно говорить об «авторском» и «коммерческом» фильме (при всей приблизительности такого деления вообще).
На следующем шаге мы сталкиваемся с другой, довольно неожиданной для нашего кино проблемой: определения нескольких школ, которые к сегодняшнему дню сложились и некоторым образом пульсируют внутри авторского аниматографа (хотя каждый раз об этом приходится говорить тоже достаточно условно, применяя слово «направление» или какое-либо иное).
...И В ЧАСТНОСТИ
Прежде всего, это школа Юрия Норштейна, на сей раз почти что в буквальном смысле школа, ибо в нее входят и прямые, непосредственные ученики мастера, уроки которого, впрочем, усваивают и ученики далекие и просто эпигоны, откровенно профанирующие его уникальный опыт. Для этого опыта, становящегося достоянием «школы», характерны тонкость, артистизм и, главное, повышенный психологизм анимации. Живописность кадра — причем не только ему самому присущая, внешняя, но и почти мистическим образом реализующаяся, если угодно, уже в самом зрителе, его воспринимающем сознании.
Школа Норштейна уникальна даже для мировой практики своей содержательной многозначительностью и лирической сосредоточенностью, а также тем, что создаем, так сказать школу, «анимационного переживания», если заимствовать классическую терминологию К. С. Станиславского. Автор-аниматор неизбежно буквально проживает каждый кадр и весь фильм, пропуская через себя самого, словно наследуя тот трагизм, то духовное напряжение, которые русский актер принес на мировую сцену в начале XX века.
Владимир Петкевич (фильмы «Ночь», «Сказочка про козявочку», «Дерево Родины», «Как стать человеком», снятые в Свердловске), Елена Марченко («Лафертовская маковница»), Александр Петров (художник и режиссер фильма «Корова»), — все они склонны к усложнению художественного языка, ищут нетривиальные, часто очень трудоемкие технологии, дающие зато максимальный, чисто артистический эффект, но притом и непременно психологический.
Игорь Волчек из Белоруссии — в лирическом «Каприччио», в жесткой параболе «Кончерто гроссо» так же ориентирован, но, увы, менее внятен. Не случайно все они литературоцентричны, разрабатывают вариации на темы высокой словесности: Андрей Платонов, Леонид Андреев, Дино Буцатти, как не случайна у всех и некоторая сумрачность — и эмоциональной тональности, и самой картинки. Это дает определенные основания раздраженным коллегам говорить о засилии «черного кино», губящего добрую старую анимацию, изначально предназначенную быть веселой и простой... Разумеется, тут говорит резкость неприятия или непонимания, однако чутьем угадываются и возможные тупики, опасность этого пути. <...>
Прохоров А., Гуревич М. Блеск и нищета советской анимации // Союзинформкино. Кино — детям. Кино — молодежи. Вып. 4. 1990.