ПРОЛОГ

Париж, день. К отелю «Лютеция» подъезжает такси без пассажиров. У отеля уже стоят две или три таких же машины. Шоферов в них нет. Из подъехавшего такси выходит ш о ф е р, открывает багажник, достает из него большой пакет и входит в отель. Пройдя через холл, он заходит в мужскую уборную. Одна кабинка занята, ш о ф е р заходит в соседнюю. Там он раскрывает пакет, в котором фрак. Он переодевается во фрак и укладывает рабочую одежду в пакет. Выходит из кабинки. В этот момент из соседней кабинки выходит пожилой г о с п о д и н во фраке, точно так же держащий в руках шоферскую форму.

1 — й г о с п о д и н. А-а, Андрей Николаевич, вы что же, тоже не успели домой заехать?

2 — й г о с п о д и н: Здравствуйте, граф. Какое уж тут домой, еле сюда успел.

Разговаривая, они направляются к выходу из гостиницы. Параллельно разговору, они почти синхронно укладывают вещи в багажники своих машин.

1-й г о с п о д и н. Как ваша уважаемая супруга?

2-й г о с п о д и н. Не спрашивайте, граф. Ирина два месяца как сбежала от меня, и с тех пор я ровным счетом ничего о ней не знаю.

1-й г о с п о д и н. Я вам очень сочувствую, дорогой мой.

2-й г о с п о д и н. И зря. Все что ни делается — все к лучшему.

1-й г о с п о д и н. Надо понимать, у вас новая пассия?

2-й г о с п о д и н. У меня роман с прелестной женщиной, и я совершенно счастлив.

Они входят в гостиницу, разговаривая, поднимаются по парадной лестнице.

1-й г о с п о д и н. Русская?

2-й г о с п о д и н. Разумеется. Служит в кинотеатре. Мы там и познакомились.

1-й г о с п о д и н. Завидую вам черной завистью.

2-й г о с п о д и н. А вы?

1-й г о с п о д и н. Живу надеждой на встречу…

 

НАЗВАНИЕ ФИЛЬМА. НАЗВАНИЕ НОВЕЛЛЫ «ГАЛЯ»

Сцена 1. БАЛ

С лестницы «шоферы» попадают в зал, над дверями которого на русском и французском протянута надпись «Новогодний бал русских писателей. 1933 год». В середине зала несколько пар танцуют. В зале многолюдно, люди прохаживаются или оживленно болтают. «Шоферы» раскланиваются со знакомыми. 2-й г о с п о д и н находит свою даму в другом конце зала и устремляется к ней. 1-й подходит к группе, в центре которой две дамы — полная и худая. Это С о н я и М а р г а. С о н я что-то рассказывает с очень серьезным видом.

С о н я. Тут он мне эдак с прищуром говорит: «я чувствую, что вы никогда еще не любили». Мне даже обидно стало. Почему это, говорю, никогда не любила. Я, например, всегда любила селедку…

В центре другой группы щеголеватый г о с п о д и н.

— Да знаю я этих модернистов. Они же мясо едят руками из эмалированной миски, придерживая кусок босой ногой…

Рядом смеются два молодых человека:

— Если служит официанткой, то обязательно графиня. Я в эмиграции ни одной не-графини еще не встречал. А уж таксисты — те все как один генералы. И откуда у нас столько генералов взялось вдруг?

— Так мы потому большевикам и проиграли…

Высокий полный г о с п о д и н рассказывает изящной даме:

— Я на него смотрю с некоторым удивлением, а он усмехнулся и говорит: «я человек левых убеждений, но котлетки люблю правые, очень правые…»

С о н я и М а р г а, отойдя от своих собеседников, внимательно смотрят на танцующих. Одна пара — немолодой подтянутый г о с п о д и н. и высокая худая женщина — Б у н и н и В е р а — явно ссорятся. Они в конце концов даже останавливаются, продолжая ругаться.

М а р г а. И давно это продолжается?

С о н я. Да уже больше года.

М а р г а. А Вера Николаевна знает?

С о н я. Вы что, не видите? Конечно знает. Он по-моему и не скрывает ничего.

М а р г а. Да хоть показал бы мне кто-нибудь эту Плотникову, наконец! Хорошенькая хоть?

С о н я. Марга, не вздумайте! Она еще совсем девчонка.

М а р г а. Вот отлично: если классик, то можно. А с тихой интеллигентной дамой — девчонка… Соня, по-моему они сейчас подерутся.

Ссора Бунина и Веры явно достигает точки кипения…

Б у н и н. Я не собираюсь это обсуждать. Тем более здесь и сейчас.

В е р а. За что ты меня так унижаешь? Зачем ты меня сюда привел?

Б у н и н. Затем, что ты моя жена.

В е р а. Что же мне, на лбу это у себя написать, чтобы не перепутали? Совести у тебя нет, Ян.

Б у н и н. Вера, прекрати, на нас смотрят.

В е р а. Ты же говорил, что тебе это безразлично! Ты же такой смелый, не то что я. Может и мне прикажешь любовника завести?

Б у н и н. Перестань говорить пошлости.

В е р а. Интересно получается — когда дело касается тебя, это любовь. А у меня — пошлость.

Б у н и н. Да, Вера, да, именно так. И меня поражает, что за столько лет ты этого не поняла. И довольно, прекратим этот безобразный разговор.

В е р а. Я пойду домой. Я больше не могу здесь оставаться.

Она поворачивается и почти выбегает из зала. Б у н и н смотрит ей вслед, потом оглядывается, ища кого-то. Быстро проходит по залу, выходит в соседний, где накрыты столы, опять оглядывается, спускается в гардероб. У гардероба он находит молодую заплаканную женщину, безуспешно пытающуюся попасть в рукав шубки.

Б у н и н. Галя, ну где же ты? Я ищу тебя по всем залам. Ты что, плакала?

Г а л и н а. Оставьте меня. Я еду домой.

Б у н и н. Да что вы, сговорились, что ли? Что случилось? Тебя обидел кто-нибудь?

Г а л и н а. Не смейте разговаривать со мной, как с ребенком! Вы еще спрашиваете! Господи, зачем я сюда поехала!

Б у н и н. Да что с тобой? Постой, куда ты?

Г а л и н а. Перестаньте притворяться, отпустите мою руку, мне больно!

Б у н и н. Что такое? Дай мне по крайней мере одеться. Ничего не понимаю!

В этот момент к Бунину подходит совершенно пьяный г о с п о д и н. и пытается его обнять.

Г о с п о д и н. Иван Алексеич, милый вы мой, я вас так люблю, так люблю, дайте я вас поцелую, гений вы наш, солнце наше русское…

С лестницы, на которой выстроилась толпа для фотографирования, к Бунину бежит дама.

Д а м а. Иван Алексеевич, ну где же вы, идемте скорее фотографироваться!

Г а л и н, а выбегает на улицу.

Б у н и н. Да оставьте вы все меня наконец!

2

Б у н и н отталкивает господина, хватает с вешалки пальто, бежит за Галей. На улице раннее утро. Г, а л и н, а бежит в бальных туфлях, вытирая на ходу слезы. Б у н и н ее догоняет.

Б у н и н. Что произошло? Ты же ботинки забыла, простудишься.

Г а л и н а. Оставьте меня в покое, не идите за мной. Простужусь и очень хорошо, и отлично, не будет больше этого унижения.

Б у н и н. Господи, да какого унижения?

Г а л и н а. Как ты мог оставить меня так надолго одну? Они же все сплетничают про нас, злобствуют! Когда ты рядом — это все равно, они не смеют, а так — невыносимо! Говорят со мной, как с кокоткой. «Очередное увлечение Бунина»! Это нестерпимо! Ты волочишься за Одоевцевой, а я, что я должна чувствовать, об этом ты подумал? Мало мне разговоров о твоей жене, так еще и Одоевцева! Вот и хорошо, и прекрасно, и ступай к ней!

Б у н и н. Батюшки мои, да никак ты ревнуешь?

Б у н и н останавливается, Г а л и н, а тоже.

Г а л и н а. Не вижу ничего смешного!

Он хохоча встает на колени, обхватывает ее ноги, пытается поднять ее.

Г а л и н а. Немедленно встань с колен, ты испачкал брюки. Ай, поставь, поставь меня на землю, я тяжелая! Мы сейчас упадем!

Б у н и н. Боже мой, не могу поверить! Так ты плакала из-за Одоевцевой?

Г а л и н а. Представь себе.

Б у н и н. Ты сумасшедшая. Я сейчас тебя зарежу и съем. Немедленно в гостиницу!

3.

Гостиница. Б у н и н и Г а л я в постели… Б у н и н берет телефон, набирает номер.

Б у н и н. Вера? Алло, это я. Да. Нет. Не жди меня, я буду поздно… Ради Бога, ложись…

Сцена 4. РЕСТОРАН

День. Б у н и н и Г а л я сидят в русском ресторане. Здесь довольно многолюдно, снуют официанты.

Г а л и н а. Но как же я поеду? А Вера?

Б у н и н. Вера прекрасный человек. Она меня очень любит и рано или поздно смирится. Поначалу, конечно, будет тяжело. Но я просто не вижу другого выхода. Если все это действительно так, как нам обоим кажется, то нет и не может быть никаких условностей. Полтора года в этих гостиницах — прости, но это совершеннейшее оскорбление тому, что нас связывает. А оставить ее я не могу, я всегда это тебе говорил.

Г а л и н а. Все-таки я не представляю себе — как это будет? Как это мы все будем жить вместе?

В ресторан входит г о с п о д и н в очках, один из присутствовавших на балу. Это А л я. С ним М а р г а. Они замечают Бунина, подходят к нему, здороваются как с хорошо знакомым. Заказывают напитки. Б у н и н представляет Галю Марге.

Б у н и н. Аля, возьми солянку, отличная сегодня.

А л я. Да мы ненадолго зашли, а то опоздаем.

М а р г а. Я консультирую Алю в покупке галстука. Сегодня вечером у Али помолвка.

Б у н и н. Это с кем, с Зиночкой?

А л я. Да какая Зиночка, Иван! Ты отстал от жизни. Зиночке дана отставка еще две недели назад!

Б у н и н. А кто же на этот раз?

М а р г а. У Али совершенно новая очаровательная пассия. Зовут Тамарой. Дура невообразимая!

А л я. Так я же не виноват, что все не-дуры заняты. Вон Галина Николаевна мне отказала, вы, Марга, тоже замуж не желаете. Приходится ухаживать за дурами.

М а р г а. Умная женщина замуж не пойдет. Правда, Галя?

Г а л и н а улыбаясь, смотрит на Маргу и не отвечает.

А л я: Так. Марга, мы опоздаем.

М а р г а. Бог с вами, идемте.

Они поднимаются, прощаются и уходят. Б у н и н, улыбаясь, смотрит им вслед, потом поворачивается к Галине.

Б у н и н. Про что ты думаешь?

Г а л и н а. Про Алю. Как у других это все легко проходит. Зависть берет.

Б у н и н. Я то же самое подумал. Слово в слово. Так мы едем в Грасс?

5. Поезд. В купе Б у н и н, В е р а и Г а л и н а. Б у н и н читает газету. Напротив него В е р, а смотрит в окно. Г а л и н, а, забившись в угол, разглядывает собственные ногти. Б у н и н складывает газету, шурша. В е р а и Г а л я обе смотрят на него, Б у н и н на них. Обе отводят глаза, отворачиваясь в разные стороны. Б у н и н немедленно снова хватает газету. В е р, а снова оборачивается к окну. Г а л я достает из сумочки книгу, пытается читать. Б у н и н переворачивает страницу газеты, обе женщины снова смотрят на него. Заметив это, он отшвыривает газету и выходит из купе, стукнув дверью. Дамы тут же отворачиваются в разные стороны. Через мгновение Г а л и н а поднимается и тоже выходит из купе. В е р а сидит некоторое время, потом встает, подходит к двери и прислушивается, берется за ручку, тут дверь неожиданно открывается, входит Г а л и н а. Они почти сталкиваются лбами. В е р а бросается на свое место.

6. Грасс. Б у н и н, В е р а и Г а л и н, а с чемоданами входят в сад, потом в дом.

Б у н и н. Ну вот мы и дома. Разберем вещи и будем обедать.

В е р а. В какой комнате будет жить гостья? Или вы с Галей вместе поселитесь?

Б у н и н. Вера, прекрати.

В е р а. А что я такого спросила? Я могу поинтересоваться как хозяйка дома? Или, может я и не хозяйка уже?

Б у н и н. Перестань. Давай не начинать нашу жизнь со скандала.

В е р а. Никто не скандалит. Все-таки где же Галя будет спать?

Б у н и н. Что ты устраиваешь? Галя будет жить наверху, а мы с тобой — как всегда.

В е р а. Как прикажешь. Пойдемте, я вам покажу вашу комнату.

Г а л и н а. Вера Николаевна… Простите, но, правда, не надо так переживать…

В е р а. Вы, видимо, предполагаете, что я должна радоваться и бросаться вам на шею.

Г а л и н а. Я понимаю вас, но никто не посягает на ваши права.

В е р а. Неужели?

7

Вечер. В е р а у себя в комнате. Смотрит на себя в зеркало. Потом берет с туалетного столика платок, повязывает на шею то так, то сяк. Пудрится. Берет шляпку, надевает, смотрится в зеркало, с досадой срывает шляпку. Ложится в постель, забыв снять платок, и утыкается в подушку. В дверь стучат. Она встает, открывает. Входит Б у н и н.

Б у н и н. Я пришел к тебе спокойной ночи пожелать. Не обижайся на меня.

В е р а молча смотрит на него, потом на дверь, потом обнимает его. Он стоит не шелохнувшись и не отвечая на объятия. Потом мягко отстраняет ее.

Б у н и н. Ну все, все, ложись. А то завтра опять голова болеть будет.

В е р, а опускает голову и поворачивается к нему спиной.

В е р а. Не забудь завести часы.

8 Сцена. ДИКТОВКА

День. Столовая. Г а л и н, а ходит по комнате с рукописью и диктует. В е р а печатает на машинке.

В е р а. Вы очень медленно диктуете, Галя.

Г а л и н а. Я не очень хорошо разбираю его почерк.

В е р а. Это потому что вы не вдумываетесь в то, что читаете. Я вот с первого дня разбирала почерк Яна. Потому что всем сердцем старалась угадать его мысли.

Г а л и н, а (с досадой кладя рукопись на стол подле Веры). Я, Вера Николаевна, поэт. А не секретарь.

В е р а. Я тоже когда-то занималась химией.

Г а л я поворачивается и выходит из комнаты. Идет в сад.

Сцена 9. САД

Г а л я идет вглубь сада. У дальней ограды растет большое дерево, ветками свешивающееся на соседнюю виллу. Ограда кое-где повалена. Г а л я лезет на дерево. Она залезает на толстую ветку, прислоняется спиной к стволу, смотрит на солнце сквозь листву. Достает из кармана осколок цветного стекла, прикладывает его к глазам, смотрит на сине-зеленый мир. Вдруг дерево начинает трястись. Она удивленно смотрит вниз. Внизу стоит, А л я.

А л я: Вот вы где.

Г а л и н а. Какими судьбами, Аля? Вы с невестой?

А л я: Да нет никакой невесты.

Г а л и н а. Как, опять? Сбежали из-под венца?

А л я: Точно так, сударыня. Как вы тут?

Г а л и н а. Не очень.

А л я: Вера изводит?

Г а л и н а. Она вообще-то добрая.

А л я: Галина Николаевна, уезжайте со мной, а? Поедем в Ниццу, или в Англию. Выходите за меня замуж. Ну сами подумайте, ну что у вас здесь за жизнь? Вы же не любите его!

Г а л и н а. Что ж, вы думаете, я вас люблю?

А л я: А почему бы и нет? Не любите сейчас — потом полюбите. Чем я хуже Бунина?

Г а л я молчит, смотрит на него. Потом улыбается.

Г а л и н а. Вы пень, Аля. Бесчувственный, деревянный пень. С кривыми сухими корнями.

А л я: А он?

Г, а л и н а. Он? Он стеклянный такой, острый… и сквозь него все видно…

Оба смеются.

А л я: Разбить не боитесь, стеклянного своего?

Г а л и н а. Боюсь… А вообще-то, это не ваше дело. Помогите мне слезть.

А л я подхватывает ее, пытается обнять.

Г а л я, смеясь, отталкивает его. Идет по направлению к дому.

Оглядывается.

Г а л и н а. Вот взял и испортил прогулку мне. Приходите завтра, у нас пикник.

Сцена 10. ПИКНИК

День. Вдали виднеется море. На земле расстелена скатерть, на ней вино, фрукты. Вокруг скатерти лежат и сидят В е р а, Б у н и н, Г а л я, А л я и С о н я.

С о н я…. скучала до одури. Я и говорю: «мне пора домой идти». А та уговаривает: «посидите, да посидите». А я говорю: «мне пора». Посмотрела на стену, думала, что там часы, а там висел календарь. Ну, я не сразу разобрала по своей рассеянности и мне показалось, что это часы. Я и говорю: «Нет, мне давно пора. Вот уже шестое, четверг, а меня ждали дома пятого». А она как-то испугалась и говорит: «Ну, идите, идите, Господь с вами!»

А л я: Вечно, Соня, с вами какие-то смешные истории. Почему со мной ничего такого не бывает?

Б у н и н. Потому что анекдот — это на самом деле трагедия. А какая же с тобой, Аля, трагедия может приключиться, если ты персона исключительно комическая?

А л я: Это почему же?

Б у н и н. Ну вот что у тебя трагического в жизни было, а? Женщины тебя любят, романы ты печешь как пироги, даже деньги у тебя есть! Ну Соня — понятно, она миллионщица, а у тебя-то откуда? Но ведь есть же! Ей-Богу, смешно.

А л я: Насчет денег действительно смешно. Я уже четвертый раз продаю одно и то же псковское имение. Французы же идиоты, они даже не знают, где это — Псков. Я им навру с три короба, они и покупают.

В е р а. А как же вы его продаете? А если в Россию возвращаться? Вот большевики падут, и что вы будете делать с четырьмя хозяевами одного имения?

А л я: Да у меня отродясь не было имения в Псковской губернии!

Г а л и н а. Вам давно место на каторге.

Б у н и н. Кстати, о Пскове. Забыл предупредить вас: к нам сегодня должен гость приехать. Молодой писатель, Гуров фамилия. Помнишь, Вера, он зимой книжку мне прислал, о Пскове роман, и не без достоинств. Я его и позвал к нам. Он в Ревеле жил. На днях телеграмма пришла, через Скандинавию к нам бежит. Так что готовьтесь.

В е р а. А у меня дома-то и нет ничего!

Г а л и н а. Его случаем не Леонид зовут?

Б у н и н. Леонид. А ты что, знаешь его?

Г а л и н а. Знала когда-то.

Б у н и н. И каков он?

Г а л и н а. Молодой.

Б у н и н. И все?

Г а л и н а. И все.

В е р а. Вы, видно, не особенно его жалуете.

С о н я. Признайтесь, Галя, у вас с ним был роман. Он бросил вас, и вы в него стреляли. С тех пор он хромает.

А л я: Кроме того, у него нет глаза и левой руки.

С о н я. По ночам он вскакивает и бегает вокруг кровати с тихим воем.

Г а л и н а. Точно, вы все угадали.

В е р а. Что, правда? А как же он бегает хромой? Ему же неудобно.

Б у н и н. Вера, ты просто алмаз!

Смирнова А. Связь: [киносценарии]. СПб.: Сеанс; Амфора, 2006.