Беседовала Надежда Рогожина; 2016 год
— Что такое талант?
Талант, видите ли, странное понятие. Очень часто он распоряжается автором. С ним очень трудно поладить. Если не отягощен этим даром, жить легче. Леонид Леонов, покойный, мне говорил: «Я опускаю перо в чернильницу и хочу написать слово, но тут же думаю, что оно не понравится и надо его заменить. Потом думаю: „Это тоже не понравится, и его надо заменить“. Пока наконец нахожу слово, которое может пройти, капля чернил высыхает и мне уже не хочется писать». Вот это я хорошо запомнил. Я был совсем молодой человек, когда пришел к нему, мне было лет двадцать, а ему сорок пять — большая разница. Он хорошо ко мне отнесся... Горький его ценил, считал, что Леонов — необыкновенно талантливый человек. Но вот попал он в суровый период. Безусловно, Леонов — человек нереализованных способностей. Одарен был сверх меры. Он тогда сказал: «Понимаете, мне было очень сложно в жизни, я всю жизнь молился на Достоевского». Как писатель, который «молится на Достоевского», может работать в советских условиях? Но у меня нет больших иллюзий, что вот сейчас молодой человек пойдет в библиотеку и скажет: «Дайте мне Леонова». <...>
Характер — это все. Слабые люди в литературе не годятся.
— Они, в общем-то, нигде не годятся...
Это так, но если бы вы знали, какое количество одаренных людей ломалось и погибало на моих глазах! Я их помню, они вступали в жизнь и обещали много. Но первая же неудача их выбивала из колеи, они уже больше не могли подняться. А драматург, да и вообще автор, должен жить так: не получилось, встал, пошел дальше. Ты обязан идти, чего бы это ни стоило. Надо делать свое дело. Хоронишь свое дитя и идешь дальше.
— Но надо иметь такой склад ума, я бы сказала, философский. Как сохранить покой, холодную голову, когда там, внутри, болит сердце, а ты сидишь — придумываешь чужие судьбы? Сколько же сил должно быть в человеке!
Спокойной головы у меня не было, врать не буду, откуда бы ей взяться — я бакинец. Другие гены, другая кровь, но характер был. Характер был.
— Подозреваю, что одного характера мало. Талант еще.
Про талант больше говорить не будем. Это дело темное и проясняется спустя многие, многие годы. Все решает воля. Сильная воля должна быть. И вкус к труду. Знаете, Ренар славен только одной книжечкой — своими записками, такие дневнички, но благодаря им мы знаем Ренара. Там есть совершенно замечательные слова: «Гении — это волы, они пишут десять страниц, тридцать страниц, триста страниц»... Он имел в виду, конечно, не графоманов, те вам и шестьсот напишут. Нет, он говорит о качественных страницах. Пусть немного, но нужно их написать. Это очень тяжело. Многие этого не понимают, но я вам говорю — это настоящий физический труд. Бальзак все время повторял: «У меня руки пролетария». Это слова человека, который написал десятки томов! И он был прав абсолютно. Главное состояние мое, я могу вам сказать, раз уж у нас такой откровенный разговор: болит затылок, болит спина без конца, сжигаешь глаза...
Конечно, без каких-то способностей ты ничего путного не напишешь, но уж если ты пишешь, так необходимо иметь волю. Литератор — это характер. Прежде всего. Литература — тяжелое дело. А драматургия — тем более. К ней повышенное внимание, ее то запрещают, то осаживают. Сейчас, конечно, время вегетарианское! Если бы я в таких условиях начинал. Да и жилось очень долгие годы не слишком легко...
Когда я женился, у моего тестя была шестнадцатиметровая комната в большой коммуналке, кроме нас еще двадцать семей. Поставили перегородку, и у нас было восемь метров, только чтобы поставить кроватку, стол ставить было уже негде. Поэтому, чтобы работать, я вынужден был снять комнату на стороне и уйти из дому. Места мне дома не было. И я ходил навещать жену и сына... Жена через восемь или девять лет умерла. Сын вырос, слава Богу. Профессор Оксфорда. Ученый с мировым именем. Вот такая история. Пришлось пережить семь-восемь крайне тяжелых лет... <...>
Писатель Леонид Зорин: Литератор – это характер (беседовала Надежда Рогожина) // Сноб. 14 марта. 2016