Казалось бы, военным медикам сложно жаловаться на отсутствие представителей их профессии в фильмах, посвященных Великой Отечественной войне. Навскидку можно вспомнить сразу несколько ярких образов, созданных Алексеем Диким, Алексеем Баталовым, Алиной Покровской, Эрнстом Романовым — но, по сути, ими список и исчерпывается... Военная медицина не часто привлекала к себе внимание кинематографистов. Проще и зрелищнее снимать о солдатах, действующих непосредственно на поле боя, а в однообразной, рутинной работе на первый взгляд меньше героизма. (При том что за время Великой Отечественной медиками было возвращено в строй почти 18 млн. солдат и офицеров.) Кроме того, рассказ о спасении раненых в бою неизбежно выводит на неудобную тему санитарных потерь, — в советское же время этот вопрос был табуирован.
Одна из особенностей советских фильмов о военных врачах — кропотливый подход к воссозданию обстановки, костюмов, медицинского инвентаря.
Подчас ловишь себя на мысли, что смотришь не игровой фильм, а военную хронику.
Это обусловлено тем, что к съемкам всегда привлекали консультантов, которыми были настоящие профессионалы — заслуженные работники, доктора, профессоры.
* * *
Экранизация «Повести о настоящем человеке» Александра Столпера, вышедшая в 1948 году, стала одной из первых серьезных попыток зафиксировать труд медиков прошедшей войны.
Алексей Дикий в роли врача Василия Васильевича с фотографической точностью передает образ профессора Николая Наумовича Теребинского (1880–1959) — консультанта эвакогоспиталей, который за годы боевых действий поднял тысячи «маресьевых». Хотя Василий Васильевич — врач советский, его внешность и характер, конечно, напоминают о традициях дореволюционной школы — тут и пенсне, и особое обхождение с окружающими. Этот герой с одними он мягок, с другими строг. Чтобы избежать осложнений психологического характера, он привык предельно прямо говорить больному правду. При этом его речь почти полностью состоит из афоризмов: «Неизлечимых болезней нет, как нет и безвыходных положений», «Жить, жить надо. Долго жить. Назло». Фраза «Резать, и без разговоров, иначе пропадешь» шутливым эхом отзовется в знаменитом эпизоде из «Покровских ворот» Михаила Козакова: «Резать к чертовой матери, не дожидаясь перитонитов!» — выносит приговор хирург в исполнении Риммы Марковой.
Как и в других лентах, в «Повести о настоящем человеке» режиссер ведет зрителя тем маршрутом, на котором можно увидеть персонажа не только в качестве медика, но и как руководителя.
* * *
Последующие фильмы о военных врачах менее прямолинейны, не столь однозначны в оценке героев.
Сценарий фильма «Дорогой мой человек» режиссер Иосиф Хейфиц написал вместе с Юрием Германом. Прототипом главного героя стал хирург Николай Евгеньевич Слупский (1899–1964), который во время войны едва ли не ежедневно стоял за операционным столом, спасая жизни раненым. После демобилизации из армии он возглавил Сестрорецкую больницу и занимался ее восстановлением; память о нем и по сей день сохраняется в этом учреждении, сейчас — Санкт-Петербургской городской больнице №40.
Даже фактические огрехи (как то, что военврач третьего ранга сам выносит с поля раненых, что было категорически запрещено) не мешают воспринимать эту игровую картину чуть ли не как документальную. Интерьеры полевого госпиталя и процесс подготовки к операции воссозданы на экране с предельной точностью. То, как в картине показаны организация работы медиков и их материальное обеспечение в полевом госпитале в Берлине, заслуживает самой высокой оценки.
Работающий с перебоями, но выполняющий свою монотонную работу электрогенератор — по сути это и есть военный медик, который несмотря ни на что трудится без сна по несколько суток, спасая тысячи жизней.
Оттепельный «Дорогой мой человек» снят в 1958 году, когда еще были живы те, кто недавно работал на фронте. Консультантом картины выступил хирург Тувий Яковлевич Арьев (1907–1981) — прошедший через Финскую и Великую Отечественную войны, на Карельском фронте он занимал пост заместителя главного хирурга Седьмой армии. В послевоенное время Арьев был начальником кафедры военно-полевой хирургии Саратовского медицинского института и профессором Военно-медицинской академии.
В некоторых военных эпизодах картины Владимир Устименко, герой Алексея Баталова, отходит в тень, и на первый план выступают два любопытных персонажа — майоры медицинской службы Ашхен Оганян и Зинаида Бакунина.
Прототипом первой вполне могла быть прославленный советский врач, одна из основоположниц отечественной травматологии Валентина Валентиновна Гориневская (1882–1953). Будучи инспектором-консультантом Главного военно-санитарного управления Красной армии, в годы войны она буквально не вылезала с фронтов, консультируя и оперируя в полевых госпиталях. Многие черты Гориневской (за исключением, пожалуй, революционного прошлого), и в первую очередь — ее волевой характер, нашли отражение в образе Оганян, созданном Цецилией Мансуровой. Полной противоположностью Оганян является ее подруга — любительница кошек и сестра милосердия в годы Гражданской войны — с говорящей фамилией Бакунина, сыгранная Валентиной Журавской.
Военные медики в советском кинематографе предстают самоотверженными мастерами. Но у всего есть предел — если раны физические военным медикам залечить удается, то душевные им уже не под силу; такова человеческая природа. И на слова благодарного пациента о том, что он никогда не забудет сделанное врачом, наученный горьким опытом Устименко отвечает: «Забудете. Еще жаловаться станете!»
Фильмы о медицине времен Великой Отечественной войны строятся на оппозициях: жизнь — смерть, норма — патология, мир — война, тыл — фронт, белый халат — темная униформа.
В фильме Иосифа Хейфица есть и еще одно противопоставление. Устименко, работающий в полевом госпитале и больше похожий на рядового бойца, встречается со своим однокурсником, который трудится в военно-санитарном поезде — аллюзия на времена Первой мировой — поезд показан как остров благополучия.
В фильме «Офицеры» 1971 года военно-санитарный поезд наоборот — «фабрика жизни и смерти на колесах», и потому его начальник — жесткая и настойчивая умудренная опытом женщина. (Стоит отметить, что капитан медицинской службы полноценным начальником поезда быть не мог, скорее — начальником медицинской службы воинской части.)
* * *
Пожалуй, самым известным кинематографическим рассказом о военно-санитарных поездах стали фильмы по «Спутникам» Веры Пановой. Повесть экранизировали дважды: Искандер Хамраев в 1964 году (фильм «Поезд милосердия») и Петр Фоменко в 1975-м (четырехсерийный фильм «На всю оставшуюся жизнь»).
На материале работы «составов милосердия» рассказывается о буднях медицинского персонала и военнослужащих. Это единая семья, «братья и сестры милосердия» — так, с оглядкой на опыт Первой мировой, называет личный состав комиссар поезда Данилов. В интерпретации Петра Фоменко взаимодействие Данилова с начальником поезда, военврачом Беловым, показано более детально. Имея в распоряжении четыре часа экранного времени, Фоменко удалось провести сразу несколько сюжетных линий, ближе познакомить зрителей с персонажами (Фоменко даже показывает их сны), задать вопросы, которые еще долго терзают после просмотра.
В обеих экранизациях доктор Белов — представитель старой школы, интеллигент, не готовый к трудной жизни и испытаниям войны. Во многом это несовпадение отражает особенность начального периода войны, когда при формировании лечебных учреждений подчас терапевты и гинекологи становились хирургами, а не имевшие опыта организационной работы медики — начальниками. В «Поезде милосердия» Белов — неуверенный человек не на своем месте, в «На всю оставшуюся жизнь» — герой, пройдя через множество испытаний, становится другим.
Любопытен и образ доктора Супругова. Но в отличие от Белова, Супругов эгоистичен и черств. В фильме Хамраева сыгранный Евгением Лебедевым герой ярок и импозантен, а Михаил Данилов играет Супругова в фильме Фоменко сдержаннее, но и сложнее. Сценаристы фильма 1975 года — Борис Вахтин, сын Пановой, и сам Фоменко — демонстрируют Супругова во всех его слабостях и недостатках.
Как и «Офицеры», обе экранизации «Спутников» касаются темы женщины на войне. Война коверкает женщину, на войне она совсем неуместна. И режиссеры используют женские образы для показа противоестественности происходящего. В «На всю оставшуюся жизнь» хирургическая сестра Юлия Дмитриевна, в исполнении Людмилы Арининой, например, безуспешно ищет любви и простого счастья.
«На всю оставшуюся жизнь» с высокой точностью воспроизводит быт военно-санитарного поезда. В титрах указаны консультанты: начальник Военно-медицинской академии Н. Г. Иванов и подполковник медицинской службы Ф. А. Иванькович. Мне посчастливилось общаться с Федором Антоновичем и слышать его рассказы о съемках. На тот момент Федор Антонович работал на кафедре организации и тактики медицинской службы Военно-медицинской академии и защитил диссертацию по теме военно-санитарных поездов, — поэтому естественно, что основная нагрузка при подготовке картины легла именно на него. Федор Антонович провел несколько месяцев в Луге, следя за достоверностью изображения и консультируя съемочную группу вплоть до режиссера Петра Фоменко и актеров Валентина Гафта и Эрнста Романова. Мельчайшие детали оснащения поезда (кригеровские вагоны, инструменты, перевязочный материал), процесс оказания медицинской помощи и бесперебойная работа у операционного стола — все было проработано с высочайшей степенью подробности. Вплоть до кончины Федора Антоновича в Военно-медицинский музей, где он работал, с большим удовольствием приходили актеры, сыгравшие в фильме.
В годы Великой Отечественной войны врачи выполнили важнейшую задачу — спасая людей, они «склеивали» сломанные войной судьбы и возвращали счастье. Символ послевоенного мира — героиня Маргариты Тереховой в фильме Фоменко, беременная женщина с ампутированной ногой. Жизнь ее родившегося ребенка — в руках тех, кого спасли военные врачи.