В статье «Обсуждаем первую звуковую фильму «Украин-фильм» — «Симфония Донбасса» Вертов писал о том, что специально для этого фильма сотрудниками профессора Шорина была сконструирована звукозаписывающая передвижка. Какой она была, мне подробно рассказал работавший на ней звукоинженер и звукооператор Виталий Александрович Нестеров, один из старейших работников документального кино. Привожу его описание со всей возможной полнотой, ибо оно дает понять, какой путь прошла с тех пор техника звукозаписи.
Основным, что отличало эту «передвижку» от стационарной, использовавшейся при съемке художественных фильмов, было совмещение съемочной камеры со звуковой приставкой, что давало возможность вести съемку и оптическую запись звука на одну пленку. Для съемки была использована кинокамера «Дебри» модель Л, весившая около 16 кг. Звуковая приставка со световым модулятором весила больше, чем камера, была больше нее по размерам и размещалась под ней. В днище звуковой приставки имелся винт, с помощью которого все это сложное устройство крепилось к штативу, тоже весившему вместе с панорамной головкой более 10 кг.
Звукозапись осуществлялась с помощью мраморного микрофона фирмы «Рейсс» (в середине 30-х годов были изготовлены отечественные микрофоны М-2 и М-3, более легкие и более чувствительные). Он представлял собой мраморный корпус, внутри которого между двумя металлическими электродами был насыпан угольный порошок. От звуковых колебаний менялась плотность контакта между крупинками угольного порошка и, соответственно, менялось сопротивление, переводившее звуковые колебания в электрические. Микрофон весил около 2 кг, и к нему были подведены два массивных контакта для микрофонного кабеля. Кабель был экранирован и мог иметь длину не более 8–10 м. Микрофон питался от аккумулятора или батареи, отчего в нем возникали помехи, и поэтому ставить его необходимо было почти вплотную (на расстоянии 20–40 см) к говорящему, иначе полезный сигнал заглушался шумами самого микрофона. В сырую погоду угольный порошок слипался, и звук во время съемки постепенно начинал угасать. Необходимо было остановить съемку, растрясти микрофон, и лишь после этого можно было продолжать работу.
Микрофон крепили на резиновых подвесках, позволявших амортизировать колебания от пола, и устанавливали на массивном штативе. Сигнал от микрофона поступал в усилитель массой около 45 кг, переносить который можно было только вдвоем. Еще больше весили аккумуляторы, питавшие усилитель, микрофон, звукозаписывающий аппарат (экспонирующую лампу). Всю эту «передвижную» аппаратуру, обслуживаемую целым штатом персонала, грузили в «полуторку». ‹…›
Вернемся, однако, к «Симфонии Донбасса», для которой эта передвижка и была создана. Фильм задумывался Вертовым как поэтическое обозрение, раскрывающее перед зрителем размах индустриализации на Украине. Особая роль в картине отводилась естественным шумам работающего предприятия, репортажным записям реплик. Ее изобразительно-монтажная структура в главном продолжала прежние работы Вертова, в частности «Человек с киноаппаратом». Трудность осуществления замысла на этот раз заключалась прежде всего в неприспособленности съемочной и звукозаписывающей аппаратуры к репортажным съемкам. ‹…›
И вот в этих немыслимых условиях Вертов заставил «ходить», «бегать» и киноаппарат и микрофон. Можно представить себе, чего стоило оператору Б. Цейтлину управляться с весившим более 500 кг агрегатом, совмещавшим кино- и звукозаписывающий аппараты, и снимать в вертовской манере — с применением остроракурсных съемок, ярких и динамичных деталей, репортажных крупных планов. Именно они, портреты рабочих, занятых напряженным трудом, в монтажном сочетании с выразительными планами льющегося металла были самыми яркими эпизодами фильма. Вертов использовал разные приемы соединения изображения и звука: его группа впервые осуществила серию синхронных съемок, запечатлев красноармейскую часть с оркестром, первомайскую демонстрацию. Но он не боялся идти и иным путем: использовать фонограмму контрапунктически. Так, в эпизод напряженного труда рабочих наряду с синхронно записанными шумами входили звуки праздничной демонстрации с явственно прослушивающимися криками «ура» и духовым оркестром. Изображение цеха сменялось кадрами демонстрации с ее репортажными шумами, в которые опять же подмешивался гул работающего цеха.
Голдовская М. Творчество и техника (Опыт экранной публицистики). М.: Искусство, 1986.