<...> Просто поразительно, как движутся, живут, чувствуют в густом этом мире, который никак уж не назовешь «ретро», который очерчен грубыми, жесткими, отнюдь не ностальгическими мазками, люди тех лет, персонажи быта — раненные, искалеченные, безрукие и безногие, вернувшиеся победителями, но еще не ощутившие себя ветеранами, героями юбилеев и смотров. Слишком мал еще срок, прошедший после последних ранений, и вместо радости — ощущение неприспособленности к мирной жизни, неумения выйти ей навстречу естественно и открыто <...>.
В этом коловороте мальчишка, зверек военной поры, так и не наевшийся вдоволь, не одевшийся, не обувшийся вдосталь, уверовавший в то, что нет на свете ничего выше силы кулака, глазомера, реакции, немедленного возмездия каждому, кто только посмеет... Тем более, что судьба дала ему талант боксера, что он и в самом деле может положиться на свои кулаки.
<...> Захлебывающееся от избытка чувств, неровное, клочковато-шероховатое повествование, начинающееся и теряющее целые сюжетные линии, необходимые для сюжета персонажей (такую, к примеру, важную линию и такого персонажа, как старший брат Виктора, вернувшийся из заключения и обучающий его законам «стаи»), однако то и дело «выруливающее» сюжет в день сегодняшний, на ринг и в его кулуары, в рассказа о спортивной карьере Виктора Крохина, о его неуклонном обесчеловечивании, о нравственных потерях и глухоте чувств. <...>
ЧЕРНЕНКО М. Следы послевоенных лет // Спутник кинозрителя. 1987. Февраль