С Григорием Михайловичем Козинцевым и вообще с ФЭКСом я познакомилась благодаря Николаю Павловичу Акимову. Получилось это так: прекратили свое существование театры «Балаганчик» и «Вольная комедия», в которых я тогда работала, и я пыталась устроиться в другие театры. Но Акимов мне сказал: «Для чего тебе нужен театр? Сейчас самое интересное — кинематограф», — и привел меня в ФЭКС.
Когда рассказывают о киномастерской ФЭКС, обязательно вспоминают свист Козинцева — громкий, резкий, без помощи пальцев. Я не буду оригинальна — в первый день, когда Акимов привел меня, этот свист действительно произвел сильное впечатление и запомнился.
Но гораздо большее впечатление произвело на меня другое. Мы пришли, когда была перемена между уроками. Было очень оживленно, страшно шумно, кто-то кувыркался, кто-то танцевал, все в комбинезонах... Словом, человеку, попавшему сюда впервые, было от чего растеряться. Акимов познакомил меня с Козинцевым и Траубергом, мы обменялись несколькими словами, Козинцев отошел, невероятным образом свистнул — и тут же всё переменилось: все выстроились, замерли, никаких движений, полная тишина... ‹…›
Потом Григорий Михайлович предложил мне поработать помрежем на «Новом Вавилоне». Тогда эта должность называлась так, хотя, по существу, это было даже больше, чем современная должность ассистента. Я согласилась и никогда об этом не жалела. Потому что это была настоящая школа режиссуры, и мне было безумно интересно работать на этом фильме.
Началось с того, что Козинцев сказал мне: «Нужно много людей, похожих на французов. Вот вы и займитесь этим». И я занималась. Потом появлялся Евгений Евгениевич Еней, и мы шли на «толкучку» покупать нужные вещи — тогда все это было просто. В общем, я делала абсолютно всё — не было ведь специального ассистента по актерам, не было реквизитора, художника по костюмам. Всё делали сами. Если вовремя не пришла уборщица — моем пол: съемка должна начаться вовремя, при любых условиях. Кстати, точность начала работы съемочной группы была просто удивительной. Сам Козинцев никогда не опаздывал ни на одну минуту, и это стало законом и для всего коллектива. ‹…›
Так же было и на «Юности Максима», где мы уже работали с Ильюшей Фрэзом, и на других фильмах трилогии о Максиме.
После «Выборгской стороны» я уже получила самостоятельную работу — ставила с Юрием Музыкантом комедию «Аринка». За десять лет работы с Козинцевым и Траубергом я прошла настоящую школу. Такой профессиональной подготовки я не получила бы ни в каком специальном театральном или кинематографическом институте.
Кошеверова Н. Он много давал людям... // Ваш Григорий Козинцев. Воспоминания. М.: А. Р. Т, 1996.