1929 — это год сценария «Двадцать шесть бакинских коммунаров». Сам Ржешевский говорил, что написал его «по заданию „Межрабпомфильма“ и голосу памяти». ‹…›

Идея создания фильма давно вызревала в Литературном отделе «Межрабпом-фильма». Еще летом 1928 года в газете «Кино» появилась такая информация: «СНК АССР и Бакинский Совет получили предложение от „Межрабпомфильма“ о постановке картины „Расстрел 26 комиссаров“. ‹…› Изъявили согласие на постановку и обещали всемерную поддержку»[1]. ‹…›

К работе с Николаем Шенгелая Ржешевский уже подступался раньше:

«Межрабпом ведет переговоры с Госкинпром Грузии о совместной постановке. Режиссером намечен Н. Шенгелая. Сценарий пишется А. Ржешевским по рассказу Ф. Гоппа «2—Бульди—2»[2].

Производственная жизнь непредсказуема и переменчива.
Как известно, этот фильм в 1930 году поставил Лев Кулешов по сценарию И. Агаджановой-Шутко. А от работы над сценарием для Шенгелая она отказалась. Только в октябре 1930 года на страницах московской прессы появляется первая информация о натурных съемках фильма в Тифлисе и Баку. Следующая, почти год спустя. Проходит еще год, и уже газета «Правда» сообщает о завершении съемок. А «Комсомольская правда » помещает беседу с режиссером Н. Шенгелая, из которой явствует, что у Ржешевского по ходу съемок появились два соавтора. ‹…›

Газета «Кино» в начале октября сообщает о том, что завершен монтаж фильма, и он будет выпущен на экран к XV годовщине Октября. Авторами сценария названы Шенгелая и Амирагов. А 6 ноября в газете «Правда» появляется первая рецензия на фильм.

В начале 1933 года журналы ‹…› публикуют одну рецензию за другой.

В январских номерах газеты «Кино» за 1933 год печатаются материалы дискуссии о фильме «26 комиссаров» в АРРК. Имена участников говорят сами за себя. А полярность высказанных мнений и оценок свидетельствует о том, что фильм стал прежде всего поводом для спора двух режиссерских поколений и борьбы разных школ. Лидеры поэтического, эпического кино 1920-х годов —
А. Довженко, В. Пудовкин, С. Юткевич — «за». А. Мачерет, М. Ромм, Ю. Ройзман, Е. Дзиган — захватывающие лидерство представители кино 1930-х, явно «против». По-существу все говорят о принципах отбора и организации материала, формирования темы, показа героя-массы и отдельного человека — о драматургии фильма. Имени Ржешевского не упоминает никто. Только Довженко в своем выступлении бросает вскользь: «Работать над картиной, когда сценарий был дискуссионным, тоже трудно»[3].

В этой дискуссии совсем не было слышно голосов драматургов.
Они заговорили, закричали на страницах другого, не кинематографического издания. Газета «Вечерняя Москва» от 2 февраля 1933 года опубликовала письмо писателей и кинодраматургов, за тридцатью семью подписями. Весьма авторитетные фамилии стоят под ним: В. Шкловский,
К. Виноградская, Г. Гребнер, С. Ермолинский, М. Левидов,
О. и Б. Леонидовы, Н. Маркиш, М. Смирнова, В. Туркин.

 

«В картине „26 комиссаров“, выпущенной в 1932 году, нет ни намека на фамилию Александра Ржешевского… Мы прочли сценарий. Мы знали, что Ржешевский прежде писал эмоциональные сценарии, в которых давал режиссуре главным образом общую установку картины и ритм ее, иногда не решая точного кадра. …Манера Ржешевского изменилась. Он написал сценарий точно. ‹…› Мы убедились, что все места, вызывающие эмоции зрителя ‹…› сняты точно по сценарию Ржешевского (в сценарии отсутствует лишь кусок с „Нефтью“). ‹…› поступок режиссера Шенгелая, присвоившего авторство Ржешевского, является позорным»[4].

 

Через месяц газета «Кино» опубликовала письмо Н. Шенгелая.

 

«…Группой лиц поднята кампания, имеющая целью доказать, что я никакого отношения к авторству сценария „26 комиссаров“ не имею (кроме сцены с нефтью). Характеристика, которая дается мне товарищами сценаристами, … не может быть понята иначе, как открытая травля. Не вдаваясь по существу в конфликтное значение дела, категорически требую прекратить систему заочных приговоров… в ближайшие же дни создать авторитетную комиссию … для разбора этого дела. Решение комиссии должно быть опубликовано как объективный документ, который правильно информирует советскую общественность, кто автор сценария „26 комиссаров“»[5].

 

И под этим письмом стояли весьма авторитетные фамилии: Н. Агаджанова-Шутко, О. Брик, Н. Зархи, В. Пудовкин, А. Роом, М. Чиаурели, Э. Шуб, С. Эйзенштейн, С. Юткевич. А еще через месяц в газете «Кино» появился документ «авторитетной комиссии», которой требовал Шенгелая. Она была организована при Оргкомитете ССП и названа «совещанием» в составе: Л. Субоцкий, О. Брик, Г. Гребнер, О. Леонидов, С. Юткевич при участии Шенгелая и Ржешевского. Вот ее вердикт.

 

«Авторами сценария „26 комиссаров“ являются тт. Шенгелая и Ржешевский. Тов. Шенгелая использовал в своей работе литературный сценарий из 4 частей „26 комиссаров“, написанный 
т. Ржешевским в 1929 году. После того, как Ржешевский оставил дальнейшую работу над сценарием, т. Шенгелая, использовав указанный материал, проделал большую, совершенно самостоятельную работу как сценарист, чего не отрицает
и т. Ржешевский. Однако, это не давало т. Шенгелая права снять с фильмы фамилию сценариста Ржешевского. Неправильность этого поступка признает и т. Шенгелая»[6].

 

Уже на следующий день «Вечерняя Москва», накануне получившая от газеты «Кино» обвинение в том, что она «превращает принципиальный спор в склоку, делая слишком широкие выводы и опасные обобщения, нанесла ответный удар. Публикация называлась «Куда направить удар. Опять о „Кино-газете“».

 

«Редакционная статья „Кино-газеты“ схоластическим путем пытается доказать, что Ржешевский только „соавтор“, а настоящий автор — Шенгелая. Следовательно соавторство Ржешевского признано не потому, что он вместе с Шенгелая написал сценарий, а потому, что Шенгелая использовал его материал. Это — продолжение политики наплевательского отношения к работе драматурга, весьма характерное для „Кино-газеты“»[7].

 

Через тридцать с лишним лет исследователи все еще по-разному оценивают вклад драматурга в фильм «26 комиссаров». ‹…›

 

«Николай Шенгелая и Александр Ржешевский работали сперва параллельно, потом соединились. Проработав вместе несколько месяцев, разошлись снова, и Шенгелая закончил работу над сценарием один. Участие Ржешевского в написании сценария было незначительным. Шенгелая совершенно самостоятельно написал пятую и шестую части сценария и основательно переработал все остальное. Остались нетронутыми лишь несколько эпизодов в первых частях сценария»[8].

«Если внимательно посмотреть фильм „Двадцать шесть комиссаров“, поставленный Н. Шенгелая, станет ясно, что многое из того, что написал Ржешевский, не только могло найти, но и нашло адекватное воплощение. Шенгелая многое удалось. Его экспрессивность нашла в сценарии отличную опору. Но результат был у Ржешевского отнят, и я не могу, да и не хочу разбираться в причинах»[9].

 

Гращенкова И. Александр Ржешевский. Жизнь. Кино. Театр // Киноведческие записки. 1997. № 35.

Примечания

  1. ^ Что нового за рубежом и в Союзе. — Кино, 1928, № 25, 19 июня, с. 1.
  2. ^ На производстве. — Кино, 1928, № 47, 20 ноября, с. 1.
  3. ^ Довженко А. Мужественно и сурово. Выступление на просмотре фильма «26 комиссаров». — В кн.: Собр. соч. в четырех томах, т. 4, с. 35.
  4. ^ Письмо в редакцию. — Вечерняя Москва, 1933, 2 февраля («26 комиссаров»).
  5. ^ Шенгелая Н. письмо в редакцию. — Кино, 1933, № 12, 4 марта, с. 1.
  6. ^ Из постановления «Кто автор и кто соавтор?» — Кино, 1933, № 18, 10 апреля («26 комиссаров»).
  7. ^ Куда направить удар. Опять о «Кино-газете». — Вечерняя Москва, 1933, № 83, 11 апреля («26 комиссаров». Конфликт драматурга и режиссера).
  8. ^ Церетели К. Николай Шенгелая. М., 1968, с. 41.
  9. ^ Блейман М. Сказка. — В кн.: О кино — свидетельские показания. М., 1973, с. 383.