Вадим Абдрашитов:
Одно из сильнейших моих кинематографических впечатлений — «Долгие проводы», давний закрытый просмотр на Одесской студии уже не принятой начальством картины Киры Муратовой.
Фильм ошеломил. Особой, мощной выразительностью кинематографического языка, переполненностью сложнейших эмоциональных потоков человеческого существования на экране. И какой-то предельной гуманистичностью, может, максимальной среди работ автора. И конечно, своей принципиальной особенностью, непохожестью ни на что.
Для меня это один из фундаментальных фильмов мирового кинематографа. Высший уровень кинорежиссуры, когда словами невозможно описать происходящее на экране и объяснить, почему до боли и радости так сильно на тебя это действует. Невозможно словами описать сцену знакомства героя-подростка с девочкой-красавицей на даче... Непонятно до сих пор, как играет свою героиню Зинаида Шарко... Нельзя объяснить, почему так мощно звучит гениальный финал картины.
Только в настоящем произведении так: все слова знаешь наизусть, сто раз их повторял, ничего нового для тебя не звучит, но все равно строки стихотворения действуют, волнуют! И в кино: видишь, понимаешь, как это сделано, написано, снято, сыграно, смонтировано, — и все равно комок в горле...

Виталий Манский:
1985 год. Горбачев уже заступил, но конец еще не виден. Я на летней практике на Одесской киностудии. И чтобы с максимальной пользой провести бесполезное время, прошу о возможности посмотреть на экране «Долгие проводы». Так случилось, что не видел раньше. «Рублева» и «Жил певчий дрозд» — раз двадцать, а «Проводы» ни разу... Устраиваюсь поудобней, почему-то закрывшись изнутри. Загорается экран маленького зала, и кто-то царапается в дверь. Открываю. Маленькая женщина — тихим голосом: «Простите, можно я тоже посмотрю?» Фильм потрясает. Легкость, свобода, воздух и радикальная документальность. Да что это я. Просто великая картина! Поэтому, когда гаснет экран, сижу ошарашенный, не двигаюсь. Через паузу понимаю, что женщина тоже сидит молча. Сидит в первом ряду, то есть ко мне спиной. Длительность паузы не помню, но все так же спиной ко мне она говорит: «Спасибо. Очень хотела посмотреть, но никто уже очень давно не вызывал этот фильм на экран». Бросив мимолетный взгляд на меня, уходит. Это была Муратова...

Алексей Попогребский:
Для меня один из главных фильмов о любви — и не только родительской — это «Долгие проводы». Фильм, который трогает меня до глубины души. При этом я не могу и даже не пытаюсь трактовать героев, я просто им верю, и они меня захватывают.

Кира Муратова. К радости // Искусство кино. 2014. № 12.