Сталинская политика 1920–1950-х годов в значительной степени была направлена на низведение творческой интеллигенции до положения идеологической обслуги, политических марионеток, лишенных права на самовыражение, на ответственность, влияния на происходящие события. ‹…›

Ярким примером того, что власть может сделать с художником, является судьба артиста М. Г. Геловани. В 1920-е годы он снялся в трех фильмах тифлисских студий. И когда режиссер Чиаурели снял первый фильм, где на экране появляется Сталин («Великое зарево»), на роль вождя он взял Геловани. С тех пор больше никто не играл Сталина, только Геловани (актер Дикий в этой роли не понравился).

Сыграв Сталина в первый раз, он и не предполагал, что эта роль превратится для него в единственный способ творческого существования, в придворное амплуа, что он навсегда останется придуманным двойником вождя. На протяжении шести лет, с 1942 по 1948 год, он играл роль вождя во МХАТе в пьесе Н. Погодина «Кремлевские куранты». Михаил Геловани стал почти «монополистом»: образ, созданный красивым и обаятельным актером, Сталин хотел закрепить в сознании миллионов людей как свой реальный облик.

В минуты откровенности М. Геловани признался: «Из-за роли Сталина я перестал существовать как актер ‹…›. Может быть, мне не надо было это играть».

Жил он одиноко, замкнуто. С женой давно расстался, сын приезжал к нему. И никакой иной роли. Только роль Сталина, для Сталина.
Все свое, личное было вытеснено разместившимся в нем Сталиным.

Зато исполнение роли Сталина в кино принесло Михаилу Геловани признание миллионов зрителей, ослепленных долголетним культом вождя, почести, которые артист не выпрашивал: четыре Сталинские премии, орден Трудового Красного Знамени, звание народного артиста СССР, полученное по представлению самого Сталина в 1950 году… Однажды он даже встречал Новый год у Сталина в узком кругу: Сталин, Чиаурели и Геловани.

Но вскоре после смерти Сталина Геловани был вообще изъят из кинематографического обращения. Все кадры с ним были вырезаны даже из таких популярных лент, как «Человек с ружьем» С. Юткевича (1938), «Ленин в 1918 году» М. Ромма (1939), «Выборгская сторона» Г. Козинцева и Л. Трауберга (1939), «Член правительства» А. Зархи и И. Хейфица (1940), «Валерий Чкалов» М. Калатозова (1941). Фильмы с участием М. Геловани остались лишь в Госфильмофонде и зарубежных фильмотеках. Его работа в кино оказалась под запретом. Ему даже не разрешили, несмотря на приглашение М. Ромма, сняться в небольшой роли турецкого адмирала в фильме «Адмирал Ушаков» (1953). Вскоре артист тяжело заболел. Он умер в 1956-м, в год «разоблачения» Сталина, 21 декабря — в день рождения Сталина — и это воспринимается как фатальное, но в чем-то объяснимое явление. Выйти из образа Сталина ему оказалось значительно труднее, чем войти в него.

Это только один пример того, что власть может сделать с артистом. А ведь был еще Щукин с его неизменной ролью Ленина, и другие артисты, чьими постоянными амплуа были роли Свердлова, Калинина, Дзержинского и пр.

 

Соколов К. Интеллигенция и культурная политика // Соколов К. Художественная культура и власть в постсталинской России. Союз и борьба (1953–1985). СПб.: Нестор-История, 2007.