По ту сторону эстетического

Оценивать картины Валерии Гай Германики с точки зрения критериев классического искусства было бы большой ошибкой. Это примерно так же, как с этой же позиции оценивать футбольный матч или, например, нескромный хоум-порно. При том что и то, и другое — и фильм Германики, и деятельность, скажем, популярного блоггера — дают основания продукту деятельности называться искусством. И это, конечно, совсем не плохо. Эстетика в современном кино давно не является определяющим фактором как для создателей, так и для зрителей. ‹…›

Картины Германики — по жанру документальные, по сути порнографические — демонстрировали вовсе не кинематографический талант, а способность кинематографа и ее самой находиться по ту сторону эстетического.

В этих эксгибиционистских видео участвовали родственники режиссера, что добавляло картинам бескомпромиссный самоуничижительный пафос настоящего эксперимента. ‹…› Включая видеокамеру, Германика использовала единственное онтологическое свойство кинематографа — фиксировать. Понятно, что интерес вызывало не только происходящее в кадре, но и человек с видеокамерой, сама Германика, самозабвенно выворачивавшая наружу то, что стоило бы скрывать. ‹…›

Ее картины неплохо выполняли функцию шоковой терапии, социального ужастика, о котором с восторгом и отвращением говорили: «Надо же, это же ее сестра». А кинематографический анализ подменялся психоанализом, как интуитивно более подходящим. Эта «программа максимум» когда-то все-таки должна была закончиться. Германика в своих ранних картинах, будем честными, выступила таким вот интересным папуасом из мира дикой и страшной природы, научившимся говорить и рассказавшим о своей далекой родине, немного Шариковым, вдруг впервые сказавшим: «Абырвалг». ‹…›

Полнометражный дебют Валерии Гай Германики случился именно тогда, когда закончился словарный запас, вышел весь абырвалг, когда понадобились новые слова, чтобы говорить. Грязно, запинаясь, матерясь через слово, но говорить убедительно — черт знает о чем! — о трех девочках пубертатного периода, которые перессорились из-за школьной дискотеки и наделали глупостей. ‹…› Безупречный на физиологическом уровне, фильм Германики — жестокий полнометражный аттракцион, жестокий по отношению к зрителю: нате, жрите, не подавитесь. ‹…› Все тот же грязный, мрачный, темный бессознательный подвал, лужицы на полу, и техничный школьник-старшеклассник лишает невинности девятиклассницу Катю. То ли плакать — то ли блевать. Чтобы вызывать такие эмоции, нужно обладать талантом. ‹…›

Десять и уже даже больше лет назад Лэрри Кларк, казалось, достал до какого-то дна своими беспощадными «Детками». Его художественным актом стал отказ от заведомо известной позиции — детки оказались без взрослых, мораль осталась за кадром. Германике художественный акт ни к чему, она так дышит. И в этом ее типичность площадного поэта-частушечника.

Щиголев А. Ж. Ж. // Искусство кино. 2009. № 2.