Работа Волчека в фильме «Пышка» — высокоценная работа по двум причинам: по своей технике и по своей художественности.
Фильма целиком снята и отпечатана на пленке «Союз». На эту пленку было много чисто технических нареканий, указывающих на неровность, на стандартность и т. п. Но картина, сделанная Волчеком, абсолютно ровна от первого до последнего кадра, она абсолютно чиста и сделана в одном тоне. Это значит, во-первых,
что оператор в совершенстве владеет техникой своей работы,
а во-вторых, что материал допускает получать на нем то, что желает художник.
Важно то, что молодой оператор, сделавший первую фильму, добивается блестящего технического результата на советском негативном материале. Это ставит Волчека в ряды наших лучших операторов и заставляет отметить ту упорную, тщательную работу, благодаря которой он этих результатов добился. ‹…›
Волчек показал, что он в полной мере овладел высокой культурой профессиональной операторской техники. Мастерство его ровно и уверенно, оно исключает «гениальные» аффекты на 20 метров и скучную серятину на остальных двух тысячах.
Но эту профессиональную чистоту Волчек перенес и в художественную трактовку вещи. Результат получился очень неплохой, но, мне кажется, что разрешение вещи нужно было искать в другом плане.
Перед оператором, снимающим вещь, отражающую определенную эпоху в истории французского буржуазного общества, стояло несколько путей трактовки материала. Первый — подражание французским художникам, работавшим над этим материалом или же над материалом, в той или иной мере связанным с обрисовываемой эпохой. Можно было искать приема в трактовке у Курбе и импрессионистов. Можно было стать на самый правильный путь, вскрыть материал по-новому с современной советской точки зрения дать портреты патриотов, изображенных в новелле Мопассана. Перед оператором был благодарнейший материал, имеющий богатейшую художественную историю, который разрабатывали и кисть Курбе, и кисть Ренуара, и карандаш Домье. У каждого из этих художников была своя манера, свой прием. ‹…›
В трактовке Волчека я не нашел ни свирепой кисти Курбе, изобличающей своих персонажей, ни легкой моментальности Ренуара.
Волчек пошел по пути немецкого киноимпрессионизма, совершенно своеобразного явления в кинематографии.
Я ждал, что увижу хотя бы одну веснушку на лице у «Пышки», хотя бы один угорь у торговца вином. Но образы затонированы, как бы загримированы, и экран непрестанно напоминает, что это актеры. ‹…›
Волчек не сумел еще найти своего стиля портреты, того стиля, который имеет Тиссэ со своим чеканным конструктивным светом и блестящим обыгрыванием фактуры материала или Москвин со своей мерцающей прозрачностью живого света, как на картинах Веласкеса.
Но портреты прекрасно сделаны, они хорошо освещены, правильны композиционно, они сделаны так, чтобы наилучшим образом доносить игру актера до зрителя.
Композиция кадров Волчека безупречна, даже слишком академична. Это холодит.
Светом Волчек владеет очень хорошо, пятна ложатся так и в такой тональности, как этого хочет художник. Но с тональностью, с манерой я никогда не соглашусь: блики тяжелы, плосковаты, нет легкости и смелой игры светотенью.
Я бы предпочел, чтобы портреты в «Пышке» были сочны, как иллюстрации Доре к Рабле, чтобы свет был более блестящ, чтобы на экране было больше глубоких и ярких тонов, чтобы не было условной серости.
Ведь именно в этой фильме, фильме, построенной на портрете, можно было бы дать блестящую галерею типов и по-новому показать материал, хотя бы так, как Эренбург фотографически показал свой Париж, каким на открытках не показывают. А так остаются актеры, хорошо снятые оператором. ‹…›
Мои замечания по художественной трактовке фильмы, безусловно, индивидуальны, мое несогласие с той или иной формой трактовки ничуть не умаляют достоинства работы Волчека, я стою на несколько иных позициях, я воспитан на «типаже», на любви к оригинальному лицу, на реалистическом понимании фотографии, и мне жалко, что оператор не использовал блестящий случай развернуть свою палитру, показать интереснейших живых людей, с их бородавками, веснушками, угрями, игрой кожи, мускулов лица, своеобразным и всегда индивидуальным блеском глаз. Я уверен, что у жены виноторговца лоснится нос, и жалею, что этого не увидел.
Правда, я увидел прекрасно снятых актеров, прекрасно работающих. Я чувствую, что должен оговориться тут же, иначе меня обвинят в пристрастии к типажу, а это грех. В кино должны сниматься актеры, и в «Пышке» — в особенности. Но нужно помнить, что на театре делают характерный грим и он работает, а в кино «тон» стирает все живое с лица человека, а я люблю живые лица на экране, пусть не столь эстетные и не только нравящиеся лаборантам, но живые.
Оператор Волчек своей работой над «Пышкой» сделал значительный вклад в культуру операторского дела в советской кинематографии.
Головня А. Уверенность и мастерство // Кино. 1934. 16 августа.