Советская действительность поставила на разрешение искусства большую, значительную и очень трудную задачу.
Ее формулировали пару лет тому назад просто — деревня, теперь не менее просто — колхоз.
Острота вопроса и сложность ситуации считались сами собой понятными и угадывались за примитивом формулировки.
Тема стояла в разряде почетных, но неблагодарных.
Последний год всем ходом событий, связанных с напряженнейшей классовой борьбой за землю, газетами, речами вождей, литературой (появились значительные произведения), перевел тему из рубрики нужных в рубрику необходимых.
Мы хотим сделать сценарий о колхозе.
Вернее, о людях, строящих колхоз, и о людях, мешающих его строить.
Не ищите новых персонажей и оригинальных событий в нашей заявке.
Борьба жестокая, борьба напряженная, основанная на разном отношении к действительности, — вот и все содержание нашего сценария.
Никаких Америк в этом плане мы открывать не собираемся. И разве не «открыванием Америк», не скольжением по поверхности можно объяснить то, что в целом ряде картин о деревне и о колхозе искажалась реальная действительность, импрессионистически показывалась классовая борьба и сложнейшие проблемы сводились в картинах к агитационному примитиву.
Своей основной задачей считаем раскрытие тайных пружин, заставляющих людей, которых мы видим на работе в колхозе, о которых ежедневно читаем в газетах, именно так жить, думать, чувствовать и бороться.
Как складываются характеры и формируются мировоззрения основных персонажей советской деревенской действительности.
Каким образом люди сочетают свои человеческие свойства, достоинства и недостатки, с историческими задачами, заданными им их классами, — вот, что нас творчески интересует в первую очередь.
Одним из центральных драматургических героев нашего сценария будет классовый враг — кулак.
Мы берем для этой фигуры внешне типичного, среднего крестьянина, но по внутренним своим качествам стоящего на голову выше своей среды.
Мы берем умного, талантливого, волевого человека, с большими организаторскими способностями, с хорошими человеческими свойствами. И, несмотря на большие человеческие качества, он должен вызвать у зрителя чувство глубокой ненависти и убеждения в необходимости и неизбежности его уничтожения..
Он перед зрителем раскроется не сразу.
Вместе с действующими лицами картины постепенно будет угадываться зрителем и истинная сущность и истинные цели врага, искусно играющего роль друга.
Несмотря на звериную жестокость, проявляемую в борьбе, человеческие чувства ему не чужды.
Он любит героиню нашего сценария, которую мы пока будем называть просто женщина.
У этой женщины от прошлой тяжелой жизни в ее сегодня перешла большая всепоглощающая ненависть к кулачью.
С десяти лет она начала батрачить.
Хозяин попался крутой и жестокий.
Она мечтала: «Если хозяин умрет, она не пойдет за гробом, она не будет плакать». Это была детская, наивная, бессильная злоба.
Ее дальнейшая жизнь тоже была предельно суровой. Приход Советской власти сформировал и направил ее ненависть. Появилась надежда на возможность жить по-новому.
Но только в колхозе она почувствовала себя имеющим право и обязанности человеком.
Колхоз стал смыслом ее существования.
Ненависть к кулаку, как к олицетворению прошлого, ненависть к врагу, могущему помешать настоящему и будущему, — вот примитивный внутренний багаж, с которым она вступила в колхоз.
Она внутренне выросла и окрепла. Поняла, что так же, как и другие, она имеет права на жизнь.
И она полюбила самого умного, самого активного человека в колхозе.
Свою первую большую любовь подарила тому, кого ненавидела всю свою жизнь большой лютой ненавистью.
Полюбила врага в маске друга.
Перед нами возникает первый круг вопросов.
Откуда такая неуемная, звериная злоба у кулака? Какие социально-психологические корни питают эту злобу?
И при данной ситуации воздействует ли женщина-батрачка на психологию кулака и будет способствовать его перерождению или — наоборот, он постарается подчинить ее мышление, ее чувство своей морали.
Возможно ли, что женщина, прошедшая такую жизненную школу, воспитавшая в себе такую ненависть, сможет впитать и стать проводником идей и мыслей кулака?
Был период у кулака явного сопротивления Советской власти. Это были времена, когда у него была собственная земля, дом, семья, скотина.
Раскулачили его, или он, предугадывая события, сам ликвидировал свое хозяйство, бросил семью и ушел на новые места — нам это сейчас не важно, но материальной собственности у него сейчас нет. У него осталась только злоба.
Кулак пробрался в колхоз. И вот, по простому рассуждая, сидеть бы ему тихо и не рыпаться, сберегая свою шкуру. А он пытается пробраться в руководство. Он энергично работает, добивается доверия, он становится уважаемым человеком в колхозе. Хорошая женщина любит его, он может быть счастливым.
Счастлив ли он? Нет.
Успешно продолжающееся наступление Советской власти, ломка связанных с этим вековых причин и укладов ударили по надеждам кулака на скорое падение Советской власти.
В деревне появились новые люди. Они убыстряли гибель старой деревни и вносили новое, ненавистное кулаку.
Для кулака человеком, олицетворяющим это наступление, был третий герой нашей картины, которого мы будем называть пока просто коммунистом.
Кулак снова по-волчьи настораживается и вступает в борьбу. Борется умно, организованно и тонко.
Мы сейчас не будем давать всех сложных ходов, рисующих его талантливую игру, шаг за шагом делающую колхоз не опорой Советской власти в деревне, а кулацкой крепостью, в которой можно отсидеться до лучших времен. А когда его планы разбиваются, он переходит к вредительству. Он ведет игру, долженствующую привести колхоз к гибели. Он настойчиво и упорно стремится к власти, он не менее настойчиво хочет превратить женщину, которую он любит, женщину-врага в своего единомышленника.
Женщина забеременела. Это большая радость для обоих. Оба хотят сына.
И по ночам мечтают они о будущей жизни сына. И женщина не замечает, как пропитывается она кулацкими странными мечтами.
Кулак использует в своих мечтах старые испытанные арсеналы собственнической морали.
Женщина хочет, чтобы сыну было очень хорошо. Женщине хочется, чтобы сын был хорошим. И поэтому впитывает в себя кулацкие мечты, одновременно она мечтает воспитать в сыне нового большого человека с большой ненавистью к кулаку. И так по-странному сплелись в ее мечтах затаенные кулацкие желания и ее старая ненависть и стремление уничтожить врага.
Все чаще и чаще говорит она о своей лютой ненависти к кулаку, в которой она воспитает сына. Она научит его, своего сына, ненавидеть и бороться с врагом.
И тогда страшно становится кулаку.
Здесь нас интересуют опять не столько внешние события, сколько пути, которыми воздействует кулак на психологию близких нам советских людей.
Здесь дело не только в женщине. Вопрос, конечно, стоит глубже и шире.
Вопрос воздействия на среду, вопрос о людях, которые действуют на кулака, давая возможность ему оставаться за ширмой, оставаться в тени.
Эти люди считают себя настоящими, советскими, вступают в борьбу с активом, правильно понимающим генеральную линию, с коммунистами, с рабочими, приехавшими из города для помощи колхозу.
Эти кулацкие подголоски подхватывают кулацкие мысли, облекают их в социалистическую оболочку и выдают за линию партии, за линию Советской власти.
Когда они встречают сопротивление актива, они объясняют его деревенской косностью, сопротивление коммунистов и руководства — ошибкой или злой волей отдельных людей; сопротивление рабочих — объясняют они непониманием деревенской специфики и местных условий.
Так получилось и с нашей женщиной.
Незаметно для самой себя стала она рассадником и проводником кулацких идей.
Вначале борьба между коммунистическим руководством колхоза и кулаком протекает в очень неравных и невыгодных для руководства условиях. Деятельность врага ощущается на каждом шагу, разлагающие мысли делают свое дело, а врага нет, врага не видно.
И начинается шахматная игра с невидимым противником.
Нужно отгадать, чего хочет враг этим ходом. Нужно противодействовать и по ходу угадывать желания. Нужно через подставных фигур найти самого игрока — найти врага.
Эта тяжелая задача — найти и уничтожить врага, вырвать из-под его влияния женщину и других — ложится на одного из основных героев нашего сценария — на коммуниста.
Первым звеном, за которое он ухватывается и которое навело и довело до цели, была женщина.
Драматургически это связывается тем, что умный и предусмотрительный кулак ловкой игрой добился доверия коммуниста.
Он стал его «другом».
Во время работы и в свободное время бывают они втроем.
Три друга.
Коммунист, женщина и кулак.
Совершенно естественно, что женщина, веря в искренность дружбы мужа и коммуниста, доверяет ему свои самые сокровенные, самые затаенные мечты.
И мечты эти заставили насторожиться коммуниста.
Это была не просто мелкобуржуазная тоска об уходящей собственности.
Это были мечты, активизирующие мысль.
И эти мечты были первым намеком для него об истинной сути человека, которому верила женщина и за которым шла значительная часть колхозников и руководства.
Повторяем, это угадывание произойдет далеко не в начале картины. Зритель же с середины уже знает врага. Зритель видит враждебную деятельность этого человека и будет переживать за действующих лиц, которые не только верят врагу, но и подозревают хороших наших людей.
Женщина начала догадываться об истинной роли человека, которого она любит.
Началась настоящая большая трагедия.
Она в себе носит сына, и отец этого сына — враг. Враг страшный, ненавистный, враг, уничтожения которого она так ждала.
Она носит в себе врага. Если бы она могла вырвать этот кулацкий плод, она бы это сделала. Она не видит выхода.
Это совпадает с тем моментом, когда коммунист не только догадывается об истинной роли врага, но и начинает борьбу непосредственно против него. Он убеждает женщину, что уничтожение врага даст возможность сделать сына таким, каким хочет она, каким нужно и должно его сделать.
Таким образом, нам кажется ясным, что основной драматургической точкой опоры является кулак.
Точкой опоры для рычага, поднимающего весь тематический массив вещи, и центром, вокруг которого идет основная «игра интересов».
На отношении к кулаку идет характеристика и социально-психологическое вскрытие основных персонажей.
Наличие значительных человеческих качеств у кулака позволяет нам разрешить вопрос об его классовой сущности, именно несмотря на значительные человеческие свойства.
Эти человеческие качества исчезают в нем в тот момент, когда он чувствует себя разоблаченным.
Он начинает грубо, по-звериному вредить.
Он идет на диверсию, он идет на убийство.
Спокойный и выдержанный, ни разу не повышающий тона во всей картине, спокойно расставляющий ловушки, он вдруг в конце картины становится неузнаваемым.
Это такая неприкрытая злоба, от которой должно стать страшно. Центральная задача этого образа сводится к тому, чтобы вскрыть социальные пружины, двигающие его, показать омерзительность пути человека с такой психологией, раскрыть перед зрителем все ужасающие последствия в случае победы таких людей и доказать в связи с этим историческую необходимость гибели разложившихся элементов, сходящего с политической арены класса.
Мы в заявке поставили ряд вопросов. Мы не наметили в заявке остальных действующих лиц и обстановки.
Это разрешится уже непосредственно в сценарии.
ЛГАЛИ. Ф. 4437. Оп. 1. Ед. хр. 354. Цит по: Из истории Ленфильма. Вып. 4. Л.: Искусство, 1975.