«Медовый месяц» не использует скрытых возможностей коллизии, которую передает. Многие эффекты, лирические и комедийные, остались почему-то за кадром. В предыдущем фильме, созданном тем же коллективом, — в «Укротительнице тигров» — этот недостаток меньше обращал на себя внимание. Своеобразный сюжет и атмосфера искупали сухость любовного дуэта героев Касаткиной и Кадочникова. Броские эпизоды, яркие события делали ненужной детальную разработку отношений. Фильм оставлял цельное впечатление о девочке-победительнице, осуществившей дерзкую мечту. «Медовый месяц» по замыслу должен был стать произведением более скромным, но и более проникновенным. Но получилось наоборот: он менее интересен и убедителен. ‹…›

Метод работы с актером и метод показа человека на экране, принятый Кошеверовой, не оправдывают себя ни по отношению к сценарию, ни по отношению к Касаткиной, ни по отношению к Кадочникову. Если у Касаткиной есть внутреннее оправдание поведения героини — ее непосредственность и юность, — то П. Кадочников оказался в еще более трудном положении. Его герой — умный, целеустремленный, решительный и сердечный. Он должен иметь осознанную линию поведения, это человек цельных чувств. Кадочников, как актер, мог бы создать такой характер. Но в фильме он обижается и огорчается, как мальчик, он кажется странно наивным. Он выпускает из рук инициативу. Он всерьез принимает нападки и капризы Люды. Это, конечно, неоправданно. Невнимание к внутреннему действию уничтожает логику внешнего. Когда актер играет лишь ситуацию, она становится нежизненной, немотивированной.

Иофьев М. Фабула без психологии // Искусство кино. 1957. № 2.