Юрий Гладильщиков: Эльдар Рязанов удивил почитателей, сняв не сатиру, а жесткую драму «Дорогая Елена Сергеевна» по запрещенной некогда пьесе Людмилы Разумовской, в которой мне лично самым важным казался… Достоевский. Кто-то из четырех ребят, пришедших к учительнице вышибать ключи от сейфа с экзаменационными работами, самоуверенно размышляет об атеизме и религиозности Достоевского, никак не соотнося его с собой. Почему? Да потому что в обществе возникла ситуация «религиозного кризиса», когда «все дозволено», и каждый за себя. Герои Рязанова — нормальные, обычные ребята, но они обычные, как носители идеи «все дозволено». Их сверстники — не обязательно такие же.

Рязанов выбросил монолог о Достоевском, очевидно за ненадобностью, еще кое-где пережал. Получилось странное: к обычной и типичной шестидесятнице приходят обычные и типичные восьмидесятники, которые (все?) злы, наглы, циничны… Может, Рязанов того и не хотел, но вышло, что это как бы образ поколения, но образ-то неточный!

Ростислав Юренев: В понятном стремлении быстро сделать актуальный, даже злободневный фильм Рязанов обратился к отшумевшей уже пьесе Людмилы Разумовской «Дорогая Елена Сергеевна». Концентрируя болезненные и отвратительные качества молодежи, выросшей в атмосфере застоя, пьеса строится по принципу трех единств: учительница и четверо ее учеников борются в течение суток в маленькой квартирке из-за ключа от сейфа, где лежат не устраивающие учеников оценки по математике. С времен фильма «Веревка» Хичхока до «Без свидетелей» Михалкова, такое ограничение времени и, главное, места действия, органичное для театра, приводило в кинематографе к скованности, монотонности, искусственности и даже скуке. Не избежал этих печальных свойств и фильм-спектакль Рязанова.

Неудача довершается актрисой Мариной Нееловой, обычно раскованной, тонкой, естественной; здесь она сначала, усиленно переигрывая, изображает глупую наивность, старомодную суетливость, близорукую доверчивость, а в финале далеко не достигает трагического взрыва чувств, необходимого для осуждения жестокости, цинизма, приспособленчества своих бездуховных учеников.

Фильм-спектакль Рязанова с его сдавленной атмосферой, преувеличенными и во многом надуманными страстями изолирован от естественного течения жизни, и поэтому не вскрывает социальных причин изображаемых пороков.

Ирина Силина: В фильме Рязанова время действия основательно перенесено в наши дни, с новыми приметами и реалиями. И демократизм отношений установлен в большей пропорции. ‹…›

Елена Сергеевна Марины Нееловой всячески старается попасть в унисон, настроиться на молодежную волну в этом, видимо, ее персональный педагогический прием. Но чрезмерную ребячливость взрослого человека всегда наблюдать неловко. Елена же Сергеевна здесь быстро теряет чувство меры, что наводит на мысль о неустойчивости ее психики. И нас в этом не разубеждают. Напротив, именно на этом свойстве дорогой учительницы и играют четыре фирмово экипированных сопляка, взяв разгон гульбе еще на свежем воздухе, решая продолжить увеселительную прогулку под крышей и даже на крыше доморощенного Монмартра. Ведь и из поздравительных тостов устраивают фарс для себя, и на танец Елену Сергеевну «заводят», чтобы всем оказалась видна ее инфантильная необузданность; и сцена обыска квартиры превратилась в фильме в брейкдансовый дивертисмент, шикарную вакханалию аполлоно-венеровых претендентов. Мальчики и девочки здесь просто в разгуле. Потому и подначивают Елену Сергеевну нехотя, и задремать могут, утомленные устроенным измором и явно болезненной уже зевотой и дремотой своей жертвы.

И выходит, что всего лишь компания мелких мерзавцев разгулялась до безобразия: слабовольную и слабосильную женщину довели до полного нервного истощения, да и себя заодно накачали кто вином, кто желчью, кто наполеоновской маниакальностью до потери всяких тормозов.

А ключ? Историю с ключом так, для затравки придумали.

Гладильщиков Ю. Шедевры или долги // Литературная газета. 1988. 21 декабря.

Юренев Р. «Дорогая Елена Сергеевна» // Советская культура. 1988. № 64.

Силина И. Послушайте! // Театр. 1988. № 9.