Кино обращается к нашим дням. Появляются киноленты, рассказывающие просто и взволнованно о житье-бытье обыкновенных людей, таких, каких тысячи живут на московской третьей Мещанской, в соломенных избах деревень, в переулках Ленинграда и провинциальных городов. В обыденной жизни вскрываются глубокие и общие вопросы о росте общества, о переулках и переломах быта и семейного уклада, о новом сознании и стройке.
Ленинградские кинорежиссеры Эрмлер и Иогансон с внимательной мягкостью и простотой рассказали повесть о деревенской девушке Кате, пришедшей торговать яблоками на улицах Ленинграда, чтобы накопить гроши на покупку коровы. В городе она окружена торговцами, хулиганской циничной шпаной и бывшими людьми. От вора-шалопая у нее родится ребенок. Но у нее хватает душевной склонности и воли: она не гибнет от сделанной ошибки, прогоняет подлеца отца, — она сама вскормит и воспитает своего ребенка. Бросает лотошничество, идет работать на завод и еще находит в себе силы, чтобы поднять со дна и повести за собою слабохарактерного и нищего, бывшего интеллигента, которого она приласкала, движимая жалостью, душевной теплотой и большой бодрой любовью к жизни, труду и борьбе.
Повесть мелодраматична, но не впадает в дурную театральщину, найдены мягкие и жизнерадостные краски лирики и юмора, дающие бодрое настроение всей картине. Очень хорошо подобраны и мягко, правдиво играют: Катю — Бужинская, бывшего — Никитин, авантюриста-вора — Соловцов. Так же типичны торговец скотом и «барышня», мечтающая о собственном магазине (Чернова). Все же достоинства картины еще примитивны — она не совсем уверенно разработана. Катя показана сценаристом Борисоглебским не во весь рост, а как-то мимоходом, со стороны, намеками, улыбкой. Не выяснены ее глубокие душевные переломы и подъемы. Словно случайно, непонятно, почему появилось у нее решение идти на завод, случайно соединила она себя с нищим-интеллигентом («на зло ему буду жить с тобой»). Многое недосказано. Сентиментальное повествование заслонило романтической розовой вуалью глубокие и требовательные психологические и бытовые вопросы. Так же романтично, с любованием, без точного критического отношения, лишь с мягким юмором показаны: авантюрист, герой шпаны Семка Жгут, азарт в игорном доме, быт и чувства «барышни из Тамбова». В самом обращении режиссеров с людьми — «Катька, Валька, Семка» — сквозит романтика богемы и шпаны. Авторы еще не нашли художественного приема острой, бичующей сатиры для изображения того дна, с которого в борьбе поднимается Катя. Быт соседних Лиговки и Чубарова переулка не нашел себе ложного отпора в самом подходе режиссеров и «шпане». Мало показать карающего милиционера — правосудие должно быть выявлено в критическом освещении социального быта и психологии типов, подобных Семке.
Картина художественно четко снята Михайловым в мягких тонах лирики. В Ленинграде с почина молодежи «Фэкс’а» (Козинцев, Трауберг, оператор Москвин) создается свой стиль киноживописи. Акварельный стиль настроенный туманной северной столицы, отличный и в театре (Ал. Бенуа), и в живописи, и в кино от ярких, пестрых красок Москвы и юга.
Херсонский Х. «Катька — бумажный ранет» // Правда. 1927. 5 января. С. 6.
У Катьки подохла корова. Чтоб заработать на новую — из деревни она уходит в Ленинград. Попадает в окружение, лиговской шпаны. В мутное болотце разложившейся окраины. Но крепкая, бодрая, — она вырывается из окружающей ее тины, сумев найти в Ленинграде такую же здоровую, крепкую атмосферу — завод.
Вот вся несложная история «Катьки — бумажный ранет», но рассказана она с такой сегодняшней, четкой простотой, что мимо нее нельзя пройти.
Ленинградские дожди, туманы, люди, сбившиеся с пути (ими излишне, в ущерб фильме увлеклись постановщики), и другие сильные, жизнеспособные — все это зорко выхвачено с улиц сегодняшнего Ленинграда.
Правда, режиссеры Эрмлер и Иогансон и оператор Михайлов находятся под сильным влиянием искусства фэксов. Тот же способ брать кадр, методы съемки, овладение фактурой Ленинграда. Но то, что факсы проделывают в качестве формального искательства в увлечении только формой, постановщики «Катьки» сумели довести до зрителя, укрепить, популяризировать.
Работы фэксов имеют обычно исключительно экспериментальный интерес, — «Катька» же оказалась всем доступной фильмой.
Очень ценен актерский коллектив «Катьки» (Валерий Соловцев, Чернова, Бужинская), идущий от внешнего оформления выверенных и сдержанных движений и отлично передающий замысел и трактовку режиссеров.
Новости проката // Кино. 1926. № 51-52. С. 5.
В «Бумажном ранете» и люди, и кони (кони там каменные, монументальные), и вещи обыграны с большим смыслом и знанием дела, с большей их попадаемостью в поступь сегодняшнего дня, чем в «Яблочке». Скупее, проще и добротнее снимаются актеры: Бужинская, Никитин, Соловцов, Чернова — нужно только, чтобы двое последних поменьше улыбались уголками рта и не прищуривали бы глаз: это давно уже штамп.
П-ов М. Советские яблоки // Кино. 1927. № 2. С. 4.
Несмотря на то, что в этой картине очень много мчащихся поездов — мчащихся, во всяком случае, не по путям сюжета, — из практики этой ленты и ей подобных можно вывести одну простую истину.
А имению: если в картине есть хотя бы намек на советскую тему и есть хотя бы подобие советской натуры, — ленту уже можно засчитать как положительный факт.
Тема фильмы — взяточничество на железной дороге. Сюжет фильмы основан на разоблачении взяточника, который, ловко воспользовавшись невнимательностью своего сослуживца, добывает его подпись для путевки, а затем оговаривает его. И все же сценарий фильмы — полон ошибок.
Во-первых, он использует сюжет излишне приключенчески, сбиваясь на типично-холливудские положения.
Во-вторых, он ставит находящихся на глухой станции служащих и рабочих в такие взаимоотношения, при которых столкновение положительного героя с отрицательным становится случайным.
И, в-третьих, — вводит много лишних лиц и эпизодов. Например, весь эпизод с дочерью начальника станции, идущей к частнику-скупщику (за «сытой жизнью»), происходит сам по себе, отдельно от сюжета. Зачем дочь идет к Окуневу? Эго вовсе не помогает развязать создавшееся напряжение.
Сын почемy-то служит вместе с отцом на маленькой станции.
Оба они — положительные герои. Значит, вопреки распоряжениям о совместной службе родственников, они все-таки вместе. Сына
следовало сделать не сыном, а просто сослуживцем со стороны.
Словом, ляпсусов не мало. Зачем, например, все эти кошечки и собачки? Посмотрите, как использована собака в «Реванше Кента» — с ее помощью сын находит мать! Такая собака — собака сюжета. Простая же демонстрация животных — ни к чему!
Но, что все-таки выручает картину, несмотря ни на что, так это — железнодорожная натура. Наши железнодорожные станции настолько характерный и зрелищно-выигрышный материал, что простая (и далеко недостаточная) игра на их особенностях уже небывало освежает ленту «На рельсах».
Кроме того, очень советские облики (даже и по физиономическому складу) Разина, (арт. Н. Шарап), Васьки, (С. Глаголин), телеграфиста (Н. Галков), комсомолки, сцепщиков и других лиц, примечательных по своей выразительности, дают ленте правдоподобную социальную среду, из которой, к сожалению, выпадает В. Бужинская (Надя), памятная по характерной роли в ленте «Катька-бумажный ранет».
Если бы эта среда была учтена еще больше и если бы сценарии не спотыкался, фильма «На рельсах» стала бы для нас хорошим подарком.
Незнамов П. «На рельсах» // Кино. 1928. № 42. С. 3.
«Парижский сапожник» — лента настоящего и передового кинематографа. Ее делали люди сегодняшнего дня, понимающие не только то, что нужно сегодняшнему дню. но и то, какими приемами нужно работать в сегодняшнем кинематографе.
<...>
Лента сделана на поступках, а не на характерах.
Это вывело в иной план работу Эрмлера с актерами, это же и утеснило актеров. У актеров так много поступков, что им некогда. В ленте нет пауз и мягких переходов. Все торопятся. Лучше других в ленте Бужинская — она ощущается в жанре. Ее игра воспринимается спокойно потому, что она правильно подчеркнута освещением, предметами и монтажным комбинированием.
Недоброво В. О людях, быте и запотевших стеклах // Ленинградская газета кино. 1928. № 7. С. 2.
«Парижский сапожник» — это только вывеска и даже не вывеска, а простая надпись на дверях мастерской глухонемого сапожника фабрично-заводского фасада.
Светлым видением промелькнула в его мастерской комсомолка Катя, влюбленной тенью следует он за ней и попадает в центр разыгравшейся драмы. Испуганный беременностью Кати ее возлюбленный — комсомолец Павел поверил «петушиному слову» хулигана Мотьки: плод будет уничтожен, если Катя «побудет» с несколькими ребятами. Кате удалось выскочить из западни, расставленной Павлом, но она попадает в сети злостной клеветы, пущенной Мотькой. Катя энергично борется, и комсомольская ячейка с помощью сапожника распутывает это дело...
Трогательная по своей наивности надпись «Парижский сапожник», сделанная мелом полуграмотной рукой, дает тон всей картине.
В то время, как Гричер дает наивные образы, Эрмлер рисует убедительные и свежие «образы наивности».
Наивно это, было со стороны комсомольца — Павла, который в сущности не плохой парень, поверить «петушиному слову» Мотьки; но эта наивность оправдана, потому что «петушиное слово живет еще крепко в нашем быту».
Наивна радость глухонемого, когда Катя дает пощечину Мотьке; но в ней раскрывается недостаточная культурность нашего быта, которая еще не может понять всей глубины человеческого страдания и скользит лишь по поверхности явлений. Наивны действия секретаря комсомольской ячейки, который в ответ на тревожные вопросы Павла сует ему книжку о половом вопросе, но зато как трогательно усилие той же ячейки помочь Кате, когда разразилась беда.
Фельдман К. Кто на экране // Советский экран. 1928. № 6. С. 13.
«Адрес Ленина» по жанру — типичная мелодрама. История ребенка, эксплуатируемого злой и бессердечной старухой, пересекается второй сюжетной линией — работой пионеров, которые спасают девочку от смерти и вовлекают ее в свои ряды.
Является ли мелодрама наиболее приемлемым и нужными жанром в детском кино, или здесь необходимо искать иные, более сложные формы?
В «Адресе Ленина» это сбалансировано очень удачно. Там имеется вставная новелла о больших и маленьких делах. Смысловая нагрузка этого куска весьма значительна. Вместе с тем он логически замотивирован и подан в плане очень хорошего и тактичного конферанса, проводимого арт. Бужинской. Таким образом на затрудненности восприятия детского зрителя это не может отразиться.
Рафалович Дан. Фильма для детей // Ленинградская газета кино. 1929. № 18. С. 3.