Казалось бы, что я, художник, могу сказать об Адриане Пиотровском?
Для него в кинематографии главным была драматургия, сценическое, если можно так выразиться, начало картины, но не пространственное ее решение. Он утверждал эскизы для всех фильмов, но мало вмешивался в работу художника, оператора, добиваясь только общего верного ее направления. Мы с ним всегда сходились в стремлении к выразительности и лаконизму.
Но в то же время я могу сказать о нем очень много, потому что долго и хорошо знал его и работал рядом с ним в советском искусстве...
Не только об искусстве думаешь, говоря об Адриане. Его участие в культурной революции было шире. Художник Игорь Вускович напомнил мне, что Пиотровский был членом комиссии по переименованию ленинградских заводов и фабрик. Он участвовал и в переименовании улиц и площадей Петрограда. И придуманное им название «Улица Красных Зорь», на которой жил он сам (теперь она называется Кировским проспектом), неотделимо от него. Он был действительно человеком красных зорь, романтиком революции, мечтателем. Но он был и работником! Адриан очень любил ходить на праздничные демонстрации. И обычно мы шли рядом и разговаривали. Как-то так складывалось, что чаще всего мы говорили об интеллигенции и революции. Это были, собственно, разговоры и о нем самом. Он был до мозга костей интеллигентом и до мозга костей революционером. Недаром это помнят многие — он плакал, когда смотрел «Депутата Балтики», фильм, в который вложил столько своего...
Я не знал в искусстве человека более идейного н более объективного, более широкого вкуса. А как это важно для руководителя.
Коллективная повесть об Адриане Пиотровском // Искусство кино. 1962. № 12. С. 56.