В чем загадка такого возрождения и возвращения запроса на его творчество? Этот феномен надо изучать, анализировать. Конечно, один из важнейших факторов — то, что композитор входил в так называемый «круг Шостаковича». Но и это не имеет значения, если нет таланта.
А Вайнберг — несомненно, выдающийся талант. Большой художник и творец. Востребованность музыки Вайнберга, всплеск интереса к его личности и творчеству связаны со многими обстоятельствами. Это и выдающийся талант художника, Творца. И драматическая биография. И актуальность «вечных» тем его творчества: война, холокост, национальная идентичность, протест против фашизма и тоталитаризма.
И сама его музыка, в которой — искренность, темперамент, пронзительность высказывания. Юмор и тоска, теплота и суровость, легкость бытия и печаль, отчаяние и мужественность — все это есть в музыке Вайнберга.
Неимоверная драматическая насыщенность сочетается в ней с тончайшей, хрупкой материей нежности, влюбленности и постоянным ощущением изгнанничества, обрубленных корней… Вместе с его музыкой приходит и его судьба, и трагедии мира и века. Специфика стиля, языка, мышления Вайнберга, синопсис его музыки — в необычайном многообразии, в сочетании, казалось бы, несочетаемого. Язык, в котором смешались и слились строгость и дисциплина барокко, тепло и лирика романтизма, стилистическая полифония современного ему музыкального века. Мощное европейское, немецкое начало (Бах, Шуман, Брамс) и польское (Шопен). Черты стиля старших современников — Шостаковича, Бриттена, раннего Шимановского. И в то же время — еврейские, польские, русские, советские традиции.
Театральность видения и драматургии. Специфика легких жанров: клезмерской музыки, кино, оперетты… Страх, вероятно, не покидал его, или он просто смирился с ним, но эта боль оставалась в его музыке. И в то же время — постоянное стремление к свободе. Пусть только в творчестве. И даже в такой аллегорической форме, как в мультфильмах про Винни-Пуха и Бонифация… Как Шостакович, Вайнберг умел «длить» музыку, отчего она становилась еще более печальной и трагичной, приобретая высочайший драматический накал.
В своем творчестве Вайнберг очертил территорию своей души и своих близких. В этой территории умещались и музыка для цирка, и щемящая нота советских 60-х ( в песнях из фильмов «По тонкому льду» или «Последний дюйм» ), и бесшабашное бормотание Винни-Пуха.
Андрей Устинов.: «Феномен Вайнберга» // «Музыкальное Обозрение» №11 2019