Несколько лет тому назад американцы, предложив нашим сценаристам написать сценарий «Капитанской дочки», потребовали внести в пушкинскую повесть ряд изменений. В частности требовалось, чтобы Гринев, раскаявшись, приехал в Америку и стал «добрым» американским гражданином.
Если даже буржуазная организация понимала необходимость как-то осовременить Пушкина и приблизить его к своему пониманию, то для нас, переоценивающих все явления культуры прошлого, — необходимость ревизии Пушкина выросла в большую культурную задачу исторического и историко-литературного порядка.
Первым ревизором выступил сценарист В. Шкловский. Он подошел к «Капитанской дочке», вооруженный иронией по отношению к пушкинским «положительным» героям.
Маленькая и скудная сама по себе история приключений дворянского недоросля и капитанской дочки оставлена им почти без изменений. Но заменены мотивировки событии. Психологические мотивы Пушкина сменены более глубокими экономическими и социально-психологическими обоснованиями.
И развернута эпопея пугачевского движения.
Происходят грандиозные исторические события: нарастание пугачевского движения, восстания нацменьшинств, паника у поколебленного престола, и, как щенки, под ногами у истории путаются Маша Миронова и Гринев со своей смешной и никого не трогающей любовью.
Гринев, пристающий к Пугачеву с вопросом «а как же свадьба?» в тот момент, когда пришло грозное для Пугачева известие о наступлении князя Голицына на Татищево, — вызывает улыбку зрителя.
Гринев, в доказательство своего дворянского происхождения, танцует менуэт над трупом защищавшего его Савельича... это вызывает уже не улыбку, а омерзение.
И полное уничтожение мнимого пушкинского героя, несмотря ка счастливый для него конец, происходит в последней главе.
Эта глава недописана Пушкиным. Гринев, случайно попавший на дорогу фаворитов щедрой в любви Екатерины, выброшен Зуриным из дворца.
В роли Гринева Николай Прозоровский дал хороший реванш самому себе времен госкинпромовского Печорина.
Пугачевское движение вызывает глубокий интерес прежде всего аналогиями с гражданской войной нашей эпохи. Зритель невольно будет переводить исторические образы и положения на наш язык.
Швабрин — преданный делу революции интеллигент-специалист.
Гринев — писарь, сидящий в военном совете Пугачева и мечтающий о свидании с возлюбленной — пишмашинисткой в ревкоме 18 года.
Савельич — управдел Пугачева.
Пугачев, обсуждающий с Савельичем вопрос о хлебе по своей «политике в деревне» ...
Постановщик «Капитанской дочки» отнесся с особым вниманием к материальной культуре исторической эпохи. Это не часто бывает в нашей кинематография.
Силлов В. Гражданская война в XVIII веке // Советский экран. 1928. № 32.