Начало композиторской карьеры Денисова совпало с трудным для музыкальной жизни страны периодом. После Постановления ЦК партии 1948 года развернулась кампания сокрушительной критики «формалистов» Прокофьева, Шостаковича, Мясковского, Хачатуряна, а также всех лучших запад¬ных композиторов. Под идеологическим подозрением кое-где оказался даже Петр Ильич Чайковский в некоторых своих последних произведениях (романсы, кое-что в «Пиковой даме»). «Весь советский народ» (штамп того времени) как один человек осуждал «ошибки» композиторов и музыковедов. Конец 40-х — первая половина 50-х — период страшной идеологи¬ческой обработки народа, «промывания мозгов» интеллигенции.
Клише «формалист и космополит, преклоняющийся перед растленным буржуазным Западом» легко приставлялость к авторам «формалистических» произведений. Нельзя было вслух защищать «формалистов»: ведь тем самым человек шел против партии и народа. Крайне опасной фигурой оказался Игорь Стравинский: «эмигрант» значило «предатель», «изменник родины». Даже в начале 60-х годов, в разгар хрущевской «оттепели», за всего лишь терпимое отношение к Стравинскому можно было удостоится зловеще многозначительного вопроса: «а наш ли это человек?» («не наш» — это враг, которого надо уничтожать…).
В годы после Постановления студенты консерватории нередко вынуждены были запираться в классе, чтобы поиграть симфонию Шостаковича или сонату Прокофьева. Композитор Роман Леденев, замеченный в интересе к Хиндемиту (он просто поиграл его сочинение), был вызван в Комитет комсомола для идеологической проработки. Композитор Арно Бабаджанян рассказывал, что он еще в 70-е годы всякий раз вздрагивал, когда слышал имя «Хиндемит» Был запрещен джаз. Чтобы его играть, музыканты прятались в чьей-нибудь отдаленной квартире, в шутку называвшейся «джазоубежище»
После смерти Сталина (в 1953 году) Эдисон Денисов спрашивал Шостаковича, не будут ли перемены к лучшему? Шостакович пессимистически отвечал: «Эдик, времена — новые, а доносчики — старые». Черная тень 48 года, несмотря на очистительное действие указа 1958 года «об исправлении ошибок», продолжала долгие годы висеть над советской музыкой. Денисов занимал честную позицию. Ещё в середине 50-х годов он утверждал, что Постановление 1948 года «неправильно», подвергаясь за это гонениям
Ю. Холопов, В. Ценова. : «Эдисон Денисов»