И еще одно важное для меня совпадение: поставив в Москве ряд спектаклей, принятых тепло, я вдруг ощутил перерыв приглашений. Пауза. Телефон молчит. Семья, надо жить. И вдруг, уже не помню, как и откуда, спускается добрый ангел. Очаровательной красоты прелестная женщина. В нашей секции Союза художников узнаю — Анель Алексеевна Судакевич, главный художник Цирка. Та самая легендарная актриса немого кино, фильмы с которой мы проходили во ВГИКе по истории кино. Разговор простой, душевный. «Конечно, я вас знаю, и всегда мечтала, чтобы мой сын Борис, студент архитектурного института, попал в театр!» А мой отец, создавая первый современный балет «Красный мак», сдружился с Асафом Мессерером, который исполнял знаменитый танец с лентой. Опять все завязывается в один узел!
Анель Алексеевна предлагает оформить несколько номеров ближайшей программы. Ковер и костюмы для семьи Запашных, и зеленый борт, и золотистый ковер для другого неожиданного номера — дрессированные обезьяны на манеже! Вот так мне помогла Анель Алексеевна. Я тогда и познал всю цирковую специфику изнутри: Анель Алексеевна — автор знаменитой клетчатой кепки О. Попова. Черно-белая кепка, бархатная куртка-балахон — образ предложенный Судакевич, прославил актера на весь мир. А появление «из публики» нескладного всадника в линялой гимнастерке — уже тогда предопределило весь грандиозный путь Ю.В. Никулина. естественное желание солдата прокатиться на строптивом коне, яркое, доведенное до истерики сопротивление жены. Ее стремление вернуть его в кресло было полно такого человеческого обаяния, что гомерический хохот зала сопровождался добрым сочувствием обоим. Он, фронтовик, имел полное право гордо восседать на загривке коня, что никак ему не удавалось, а она же, полная заботы о его жизни, только ухудшала ситуацию. Естественность костюмов добавляла веры в подлинность происходящего. шедевр, по прошествии стольких лет, словно вчера увиденный.
<...>
Курилко-Рюмин М. М. Блистательная элегантность // Сцена. 2006. № 1. С. 31.