Вера Холодная становится популярной артисткой кинематографа, и её партнёр В. Полонский ревниво следит за успехами новоявленной кинозвезды. Полонский считал, что их совместные фильмы своим успехом обязаны прежде всего ему, актёру Малого театра, а не «любительнице» Вере Холодной.
В то время киноактёры нередко приходили в кинотеатры, чтобы посмотреть фильмы, в которых участвовали, и, главное, — тайком послушать, что говорят зрители. Полонский тоже так делал, и всегда после посещения сеансов возвращался недовольный и сердитый. Зрители восхищались в первую очередь Верой Холодной, а о нём упоминали мимоходом, да и то хвалили в основном его внешность, и только! Самолюбие Полонского было уязвлено.
Он всегда критиковал всех участников фильма, в том числе и Веру Васильевну, за малейшие ошибки. Когда же ему указывали на его недочёты, он обвинял во всём монтаж, кинооператора и даже... сценариста, и лишь себя считал ни в чём не виноватым.
Актёрский диапазон В. Полонского был достаточно узок, он почти всегда играл обманутого мужа или счастливого влюблённого, преимущественно представителей высшего света, и во всех этих ролях его всегда спасало не столько актёрское мастерство, сколько внешние данные.
Вера Васильевна понимала, что необходимо «вживаться» в роль, как можно больше работать вместе с партнёром. Однако Полонский почти всегда отказывался от совместной работы над ролью во внеурочное время, твердя, что ему вполне достаточно репетиционной работы на киностудии. Но о какой серьёзной репетиционной работе на студии могла идти речь, если у дельца Харитонова были фильмы, создававшиеся на протяжении 10 дней!
Полонский был чёрствый, сухой, эгоистичный, тщеславный. Очень следил за своей внешностью, зная, возможно, в душе, что именно это приносит ему успех.
Привычки у него были барские. В гости он всегда приходил в сопровождении своего лакея Василия, который весь вечер ему прислуживал. И поэтому все артисты немного подтрунивали над ним, когда после Февральской буржуазной революции он первый и, кажется, единственный среди киноактёров вместо фрака надел френч.
— Вы что, Керенского собираетесь играть? — спросила Вера Холодная Полонского, когда тот в новом наряде пришёл на киностудию. В. Полонский тоже не лез за словом в карман:
— Нет, Керенский не позволит себя заменить, свою роль он будет исполнять сам. Он сам всех любит заменять. Он и премьер, и военный, а скоро будет и министром иностранных дел.
— Зачем же тогда френч?
— А если Керенский будет занят на киностудии, я решил заменить его в министерствах. Думаю, что эта роль по мне.
Под всеобщий хохот он снял френч и начал готовиться к киносъёмкам.
Перевод с украинского Дмитрия Парфирьева
Ландесман М.Я. Так починалося кiно. Розповiдi про дожовтневий кiнематограф. Киiв: «Мистецтво», 1972. С. 87-89.