«Думается, целесобразно сделать Локоткова начальником особого отдела партизанского отряда...»
Из заключения сценарной редакционной коллегии 1-го творческого объединения киностудии «Ленфильм» по литературному сценарию «Перед людьми», 27 февраля 1969 г.

«В фильме искажен образ героического времени, образ советского народа, поднявшегося на оккупированных территориях на смертельную борьбу с немецко-фашистскими захватчиками...
В образе Локоткова нет тех черт, которые рассказали бы о нем как об опытном командире и партизанском руководителе».
Из заключения главной сценарной редакционной коллегии 10 сентября 1971 г.

«Я смотрел фильм в новой редакции: принять его невозможно».
Резолюция Председателя Госкино СССР А. Романова 28 марта 1972 г.

Писали: глаза выдают муку интеллигента.
А так — все натурально: шапка со звездочкой, обмотки, сутулость, ватник, говорок. Искали характерность. Но Быков-то освободился от нее — как освобождаются от старой кожи, когда все посторонние мотивировки — самообман, и ты — наедине с голой совестью. Больше ничего.
Командир партизанского отряда Локотков должен поверить человеку, которому веры быть не должно. По определению. Перебежчик надел чужое платье — и стал бывшим своим. Хуже врага, и взывает к вере.
Быков играет неизбежность веры — не в человека, а человеку.
И получается, что верить или не верить — выбора нет. Ибо пришел час последнего испытания: любая маска, роль, платье не спасут, и уклониться нельзя и надеяться больше не на кого. А вообще-то роль осталась ролью, хоть и лучшей. Театральность была в крови у эпохи. Ее изжили восьмидесятые. И только у Германа ей дана была после шестидесятых другая точка отсчета: быть нам или не быть.

Шемякин А. Проверка на дорогах. Локотков // Сеанс. 2001. № 8.