В «Горячих денечках» — фильме, лишенном единого действия и представляющем ряд забавных и сентиментальных ситуаций из жизни танкистов в лагерях в маленьком городке, — композитор отправлялся от отдельных эпизодов и давал то более иллюстративную, то более раскрывающую музыку, но всегда ограниченную одним отрезком действия. При этом сходные эпизоды в одних случаях имеют музыку, в других не имеют: например, кадры, показывающие мощь танка, переваливающегося через рвы и холмы, валящего деревья, прокладывающего просеки в лесу, переходящего реки, даны без музыки; кадры, показывающие танки, идущие на маневры, даны под интенсивную драматическую музыку, перекрывающую гудение мотора, говорящую о их суровой и несокрушимой силе. Композитор исходил от простейших ассоциаций, прямых психологических значений кадров. Утро, девушка возвращается домой среди цветущих деревьев и цветов, она напевает, — ее пение чередуется с пасторальной флейтой. Городской сад, прогулка, карусель, сопровождаются танцовальной музыкой, пародирующей провинциальные духовые оркестры. При восходе луны музыка переходит к преувеличенной сентиментальности, получает романсный характер и сливается с пением. Когда влюбленная Тоня бережно снимает сапоги с засыпающего утомленного танкиста, деревянные духовые и затем струнные излагают лирическую тему молодой любви. Тоня качается на качелях под вальс; девушка отдается своему чувству, и качели все ускоряют свое движение; за ними и музыка получает все более упоенный характер и убыстренный темп. Музыка пытается следовать за ритмом кадров и продолжать их движение. Когда Тоня дает пощечину школьнику за чрезмерное ухаживание, музыка глиссандирующими трубами пародирует движение осевшего, опешившего парня. Музыка в такой мере имеет эпизодический характер, что большие ее куски представляют простую последовательность отдельных эпизодов.
Под мирные кадры озера и полощущихся уток играет пасторальная музыка, сменяющаяся маршеобразной драматической с появлением танков; в свою очередь эта симфоническая музыка переходит в хоровую песню танкистов.
Тоня под вальс учит танкиста танцовать, и вальс переходит в мажорную, бодрую, финальную музыку ухода лагерников. Звуки, на всем протяжении фильма врываясь в музыку, сплетаясь с ней, создают звуковые сумбуры, комические контрасты и эффекты: тихое пение Кики утром и неистово горланящий петух, вальс на качелях, хвастливый разговор и смех лошади и т. д. Ограниченная ситуацией, подобранная по внешним типическим, а не характерным признакам действия, часто случайно, музыка имеет почти целиком внешне иллюстративный характер, несмотря на отдельные симфонические раскрывающие тенденции.
Иоффе И. Музыка советского кино. Основы музыкальной драматургии. Л.: Государственный музыкальный научно-исследовательский институт, 1938.