Когда ведущие одной полуночной программы догадались позвать в гости главного возмутителя спокойствия — режиссера сериала Валерию Гай Германику, ‹…› разговор поневоле сосредоточился не на материале сериала, а на его смысле. Тут-то и выяснилось, что автор не так уж и интересовалась состоянием сегодняшней средней школы как некоего образовательно-воспитательного учреждения.

Школа, стало быть, с ее буднями, драмами, нервами и катаклизмами — иносказание о приключениях души самого автора. Душа распалась на молекулы, которые стали учениками и ученицами 9 «а» среднестатистической средней школы города Москвы: юный нонконформист, прагматичная отличница, сексуально озабоченная Будилова, прочие детишки и Аня Носова, наиболее близкий и родной автору персонаж.

В ней соединились свойства, чувства, надежды и обманы всех иных «молекул». Ее трагический уход из жизни на мгновение похорон их воссоединяет на пару часов, а затем это хрупкое целое снова распадается. ‹…›

Еще до окончания сериала квалифицированные критики высказывались в том духе, что «Школа» — размазанная на многосерийный фильм предыдущая картина Германики «Все умрут, а я останусь». Так да не так. В полнометражной ленте героиня жила мечтой о безвременной кончине лучшего из миров. ‹…› В сериале концепция переменилась: главная героиня умерла, а все остались.

Богомолов Ю. «Школа»: это надо было пережить // Российская газета. 2010. 1 июня.