Процесс таков.
Рой сюжетно-тематических положений.
Рой смутных цветообразных ощущений.
Рой конкретных цветовых деталей, бытово связанных с данной сценой.
Процесс идет со всех концов сразу.
Вероятно, выбор свеч диктуется предощущением зловещей красной темы.
Золотые кафтаны — как повод поглотиться черными рясами и т. д.
Систематизировать, однако, можпо так: перебираешь весь набор предметов, который слагается в цветовую гамму. (Отбрасывать беспощадно пестрящее, то, что выходит за пределы трех-четырех цветов. Поскольку и предметы, по существу, собираешь сам — уже в них есть Vorgefuhl образной гаммы.) Точнее: родится какое-то цветовое созвучие. Оно же и предметное и оно же и цветовое. Свеча, венчик, шуба: красное — золотое — черное. II другое — фреска, венчик, шуба: голубое — золотое — черное. К ним «подтягиваются» остальные. Или из хаоса они расквартировываются. Так или иначе возникает гамма. В гамму устремляется тематически образное истолкование: темы локализуются в цветообразный строй.
Этап первый.
Налицо:
1) Набор тематически сюжетных задач.
2) Набор предметов, костюмов, обстановки.
Этап второй.
1) Выстраивается цепь движения темы через сюжетные
разделы (см.: I, II, III, IV, V, VI, VII).
2) Производится цветовая инвентаризация среды.
|
Рубаха царя — красная. Кафтаны опричников — черные — золотые Ковер — красный Монашеские облачения — черные Венчики святых (фрески) — золотые и т. д.
|
КРАСНОЕ ЗОЛОТОЕ ЧЕРНОЕ
|
Этап третий.
1) Выводится цветовая гамма: пока — красное, черное, золотое.
2) Тематически-сюжетные задачи локализуются по цветовой гамме в систему и строй цветообразов.
Красное — тема заговора и: возмездия.
Черное — тема гибели Влад[имира] Андреевича.
Золотое — тема разгула.
Этап третий[1].
Доработка цветовой гаммы, исходя из обоих столбцов требований: тематически образных и бытово еще не окрашенных.
В данном случае не решены:
1) Примиряющее начало в теме «Небосвод». «Рай» над «адом» его достижения.
2. Расцветка основной фрески на своде.
Тема толкает на ...голубое.
Голубое для росписи свода — фона золотых ликов — вполне уместно.
Археологический] материал знает такие фрески на сводах церкви Федора Стратилата (работы Феофана Грека)[2] в Новгороде.
Гамма дополняется голубым.
Окончательная гамма: красное — черное — золотое — голубое.
Этап четвертый.
Уточняются цветовые лейтмотивы: смысловые уже цветообразные ходы, движущиеся через определенные цветовые предметы, детали и элементы.
Уточняются мажоры и миноры колорита.
Золото тусклое — в венчиках («минор»).
Золото блестящее — парчовые кафтаны («мажор»).
Черное — сукно кафтанов.
Черное — бархат шубы и накидок.
Черный атлас — рубаха убийцы.
Особенно голубое.
Голубое на фреске — царственный мажор.
Голубое — снежный рассвет на дворе — минор с прозеленью.
Уточняются цветовые аккорды.
Голубое с золотом.
Черное с красным.
Черное, поглощающее золото.
В их пластическом и тематическом звучании.
Воинствующая царственность — черно-красное.
Торжествующая царственность — голубое с золотом.
Надвигающийся на Владимира «рок» — черное, заглатывающее золотое.
И т. д.
Этап пятый.
Прочерчиваются линия общего цветового хода и строй цветового контрапункта, локализованные через определенные этапы действия, и «материализуются» через набор и цвет деталей и цветоподсветку.
Экспозиция цветовой гаммы на вводном плясе.
«Фейерверк» цветов, абстрагированных короткой резкой монтажа.
Нарастание красной темы (подозрение в заговоре).
(На диалогах № 1 и № 2).
Выделение из танца обилия красных рубах.
Покраснение фона.
Появление черной темы.
В черной рубахе Волынец.
Продолжение красной темы (проверка подозрения).
(«Вот я говорю...» etc.).
Взрыв красной темы (испытание; красное — как испытательный «огонь»).
(«Принести уборы...»).
Взлет царской красной рубахи.
Подхват каскадом красных рубах.
Ироническое венчание.
Повторение цветового «фейерверка» — «остановленно»-протяжно — не монтажно, а элементами предметной среды. Пластическая «протяжность» в тон протяжности исполнения плясовой музыки.
Иронический отсюда эффект.
Красно-золотое с голубым фоном.
(Золото здесь иронично).
Разрастание черной темы.
Царь врезается черной шубой.
Черное на голубом с золотом (фреска и венчики).
Черное на красном с золотом (ковер и кафтаны).
Поглощение золота черным (монашеские одеяния поглощают золото кафтанов).
Гамма остается черно-красной (черные монахи, царь на фоне красной части фрески: золотой с красной подпалиной).
Сквозь черно-красно-голубую гамму прорезается золотая фигура Владимира. (Там: красное — золотое — голубое и... черный царь. Здесь: красное — черное — голубое и... золотой Вл[адимир] Андреевич]).
Выпадает красная тема.
Остается голубое — золотое — черное («Царь должен всегда впереди
идти»). (Легкий отсвет красного в рубашке под шубой.)
Переходит в черное — золотое — голубое (Владимир и опричники).
(Легкий отсвет красного в свете свечки в руках Владимира) .
Потом черно-голубое (в дверях, рядом).
Черное — голубое (виражно слиянное).
Черное (не цветовые куски).
Устанавливаются куски цветового «глиссандо» — то есть случаи, когда изменение (скольжение) цветовой гаммы происходит внутри одного кадра (в любой степени заметности).
Таковы:
1) «наливающиеся» красным крупные планы Грозного и Басманова-отца;
2) «синеющий» Владимир перед выходом из трапезной.
Оба случая «отстукивают» вступление новой цветовой темы.
Этап шестой.
Окончательная детализация цветовой оркестровки и выверка контрапунктических ходов цветовых лейтмотивов.
Проверяются отдельные линии ходов каждого лейтмотива.
Как движется черное?
Через какие «инструменты» движется черная тема?
В общем expose — черные смазные сапоги опричников, черные суконные кафтаны.
Как самостоятельная тема: черный атлас рубахи Волынца, черное сукно кафтана Малюты, черные лебеди на блюдах, черный бархат шубы царя, черный бархат черной массы облачений опричников, черная (не цветовая) фотография.
Красное: в expose —красные рубахи пляшущих. Первое нарастание красного — еще как бы беспредметно-бесшабашно.
Зловещая тема вступает через «красное глиссандо» посредством подсветки.
Краснеет фресочный потолок (красная подсветка потолка, подчеркнутая красновато-золотым отблеском подсвеченных венчиков).
Вскакивает в красной рубахе царь.
Красное царской рубахи подхвачено группой красных рубах 535 устремляющихся опричников.
Раскатывается красный ковер.
Красное усиливается золотом: уже не тусклым золотом потолка, но ядовитым — парчи: красный царь и золотой Федор; на красном фоне возлагают золотую шапку Мономаха.
Красно-золотое (золото, как степень красного! — «красное солнышко», по существу — золотое) ковра, рядов опричников, фона и барм на Владимире.
Красно-черное. Черное как пятно в красно-золотом (царь на ковре перед Владимиром] Андреевичем]).
Красно-черное (золотое исчезло): черная шуба царя и красное лицо от подсветки свечкой (повтор в новом аспекте первичного «глиссандо»).
Последний «штрих» красного: «полоса» красного ковра перед черной массой.
Последняя «точка» красного: огонек свечи в руках Владимира] Андреевича].
Etc. <…>
Из неоконченного исследования о цвете // Эйзенштейн С. Избранные произведения: В 6 т. Т. 3. М.: Искусство, 1964.