Дружба — понятие историческое. В том смысле, что, проходя сквозь историю (построения бизнеса, или карьеры, или даже целой страны с ее новыми чертами и стилем жизни), дружба становится совершенно другим понятием. Какими мы были двадцать или даже тридцать лет назад? Что в нас осталось от тех людей, предположим, 1989 года? А что исчезло навсегда? Об этом очерк известного московского журналиста Евгения Додолева.
Небольшой оазис в большой державе
«В каждой шутке есть доля шутки», — добавляю я, упоминая о Константине Львовиче Эрнсте как о самом значительном своем телевизионном достижении. И еще вспоминаю игривые вирши Андрея Макаревича: «В этом мире случайностей нет и крайне редки совпаденья». Костя с раннего детства мечтал снимать кино. Но стал
Весь наш нынешний истеблишмент родом из Питера. И руководитель самого могущественного отечественного телеканала в своих интервью тоже любит пробросить, что, мол, вырос на Восьмой линии Васильевского острова. Ну так и есть. Рос. И вырос. Стал Большим.
Только он такой же ленинградец, как, например, рожденный в СССР Юрий Шевчук. Потому что
Рассказывая мне о новичке в нашей тогдашней компании, Наташа категорично заявила: «Ну с этим ты точно не сойдешься. Совсем вы разные. Вам даже поговорить не о чем будет».
Угу. Закончили мы этот день на Костиной кухне в компании его подружек. Через неделю мы с ним вдвоем уехали. Каникулярничать в Крым. В незабвенный Никитский ботанический сад, где на территории благоухающего заповедника в ту пору располагался уникальный
Райский оазис в бумагах ВАСХНИЛ, по всей видимости, числился как полигон для выращивания чудесных мегаперсиков, кража коих
Эрнст был мастером ситуации, он умел администрировать отношения даже в масштабе застолья. Никто не роптал
Ночные набеги утилитарной основы не имели. Кормили академиков в приватной столовке не то чтобы изысканно, но вполне по советским меркам деликатесно. Сельхозэлита гурманствовала по чину и профилю своего позиционирования, так что витаминов и калорий хватало. Кражи носили исключительно спортивный характер: бесплатный аттракцион с умеренным риском получить порцию дроби или укус разъяренного пса.
Во время дневной прогулки, возвращаясь из сельского магазинчика с бутылками приторной «Изабеллы» вдоль периметра секретного лабораторного сада, мы находили «точку входа» — место, которое казалось подходящим для
Отправлялись на «жатву» после полуночного купания в запретной зоне на мысе Монтедор. Плескание в темноте, с одной стороны, вымывало хмель, а с другой, учитывая безрассудное ныряние среди хищно отточенных скал заповедника, — поднимало уровень адреналина на «операционный уровень».
Иногда раздавались хриплый лай и пьяная ругань охранников: мы, рассыпая добычу, давясь от сдерживаемого смеха и тихо матерясь при падениях, бежали к точке входа/выхода, порой сбиваясь в темноте с маршрута и оказываясь почти что в западне. Тогда, бросив весь «урожай» и впиваясь зубами в
В удачные ночи мы наворовывали по нескольку кило персиков. Раскладывали их под кроватями, чтобы доспевали. Горничная находила фрукты и доносила директору. Это был очень дипломатичный мужчина лет сорока по фамилии Ширвинский, поражавший нас тем, что, перманентно находясь в курортной зоне, умудрялся предохраняться от черноморского ультрафиолета без всяких шляп и санблоков, гипнотизируя собеседников
Он приходил в номер и с демонстративно ироничной улыбкой осведомлялся, откуда, мол, красота такая. Повторю: персики таких формы и окраски не продавались в принципе; я видел нечто подобное только в Южной Америке. Экспериментальная
Миниатюрный двухэтажный комплекс для ученых с дюжиной номеров располагался на красивом скалистом пьедестале, обсаженном реликтовыми деревьями, откуда открывался впечатляющий вид на Ялтинский залив. А на приватный пляж для заслуженных ботаников можно было попасть двумя волшебными путями: либо вальяжно спуститься по живописной полукилометровой лестнице, траекторившей среди неимоверных экзотических кустов, либо на
Большой
Впрочем, не возьмусь утверждать, что Костины мечты на сто процентов реализованы. Повторюсь: он с младых ногтей бредил кинематографом. И не как потребитель кинопродукции, а как человек для кино рожденный: он в нем разбирался много лучше самых маститых отечественных профи. Однако пошел, что называется, по стопам родителя. Его отец был заслуженным биологом, и единственное чадо поступило в соответствующий вуз, на биофак Ленинградского универа.
Поэтому, между прочим, в нашей компании у Кости было прозвище Ботаник, которое, подчеркну, абсолютно не имело нынешней пренебрежительной коннотации. Просто тем самым обозначался тогдашний фронт служебных интересов перспективного советского микробиолога и будущего постсоветского медиамагната.
— Сейчас Ботаник приедет, познакомишься, — лукаво молвила Наташа Макаревич, знавшая, что я недоверчиво привечаю новичков, не апробированных ветеранами нашей тусовки на нейтральной территории типа пляжа в Серебряном бору или притона в Сокольниках, которым служила однокомнатная квартира на втором этаже хрущевской пятиэтажки.
Хозяином притона был небезызвестный Миша Королев — сертифицированная душа компании, обладатель чудного волжского баса, простенькой гитары, ну и (
Нет, не было тогда в Москве ни глянца, ни России. Был сплошной СССР, и мы все дружно и старательно опровергали лживый тезис о том, что секса у нас нет. Случались, конечно, «дни, когда опустишь руки, и не ни слов, ни музыки, ни сил», но в основном наши будни — в контексте серых телеканалов, заполненных скучной камерной музыкой и бесконечными монотонными репортажами с нескончаемых съездов разномасштабных подразделений КПСС & ВЛКСМ, — были заполнены отнюдь не безопасным сексом, подпольными
Те, кто обладал свободной территорией, всегда становились жертвами набегов. Звезда мгимошных дискотек Саша Любимов, где он был
Маленькие Макаревичи
Особенно, конечно, ценилась «площадка Макаревича».
Наташа вышла замуж в шестнадцать лет, якобы по залету банальному, а на самом деле по любви истинной. Просто, чтобы влюбленные не жили во грехе, родители им сделали соответствующую справку для ЗАГСа. Мама Макаревичей, Нинэль Марковна, была медиком со стажем, потому получить такую лицензию на ранний брак ей труда не составляло.
Натальин муж, Валера Воронин, лет на пять постарше супруги. Единственный в той компании, кто прошел школу срочной службы в рядах «непобедимой и легендарной» («Кто в армии служил, тот в цирке не смеется» — его любимая присказка). Обладатель завидной атлетической фигуры, хитроватого неисчерпаемого обаяния, бесспорного чувства юмора, загадочной славянской ироничности и немереного тестостерона, что доказывала ранняя лысина, которая придавала спортивному улыбчивому блондину солидный шарм. Его молодая супруга, напротив, была миниатюрной брюнеткой с таинственным восточным драйвом и вечно пылающими очами. Оба учились в МАрхИ, который Андрей Макаревич не без проблем (его слили с дневного отделения за «Машину времени») закончил года за три до моего с этой семьей знакомства. Чтобы отличать эту пару от семейства
У Валеры есть старшая сестра, Ольга, которая была одноклассницей и боевой подругой Миши Королева. Я не видел Олю с конца восьмидесятых, но в июне прошлого года мы с ней вновь пересеклись, в студии Михаила на знаменитом «Винзаводе». По не самому веселому поводу: поминали общую знакомую. Ностальгировали, естественно, по нашим лихим куражам, мыли косточки общим знакомым, которые по капризу судьбы все как один стали социально значимыми (©).
Ни у меня, ни у Кости в тот момент не было сомнений, что страна лишилась своего
Кстати, Костю Эрнста Оля Воронина
В тот же Никитский сад мы, бывало, ездили втроем: Эрнст, младшая Макаревич и я. Потом в том же составе, но вместо Наташи — ее муж. В полном комплекте, увы, поехать не смогли ни разу. Родился Андрюша, племянник Андрея Макаревича, и жить в одном номере с младенцем было не с руки, учитывая тогдашние наши алкогольные пристрастия. Потом Маленькие с Костей общаться перестали, погрузившись, видимо, в карьеростроительство и воспитание наследника.
Большое сердце «Маленькой Веры».
В Никитском все жили действительно в одном номере. Сейчас даже трудно представить, что одну, пусть и просторную, комнату делило несколько весьма самостоятельных людей, привыкших
Рекордным было лето 1989 года. Тогда в отведенный двадцатисемилетнему биологу Константин Львовичу номер на втором этаже
Правда, тогдашний
Негода только что прошла через очередные разборки с непросыхающим балагуром Мишей Ефремовым, с которым бурно и нервно романилась с 1985 года, после его возвращения из армии. Она, кстати, училась в мастерской
Тогда у кинобомонда еще не было моды на мезальянс: актрисы, быть может, и влюблялись в
После драматического развала тандема
Ефремов, справедливости ради замечу, стал всесоюзной полузвездой еще до срочной службы, в четырнадцать лет сыграв роль бравого мальчика Пети Копейкина в ленте «Когда я стану великаном».
Так что союз у них был сплетнеобразующий. Роман угарный. И, существуй тогда у нас светская хроника как жанр, они обеспечили бы хлебом насущным легион папарацци. Перед съемками «Маленькой Веры» пара скандально разошлась, а во время съемок до Ефремова долетали из Мариуполя слухи об интрижке его бывшей пассии с партнером по фильму красавцем Андреем Соколовым. Хотя, думаю, разговоры были постулированы сюжетом сценария и скандальной постельной сценой, ставшей в истории советского кино революционной. Свечку никто не держал, сама же Наталья игриво отшучивалась.
Короче, Негоду расспросами кто, кого, как и почему мы не грузили.
Сергей Толстиков — совершенно неожиданно — в киноиндустрию вернулся лишь в прошлом году, типа, подвинув Никиту Михалкова на посту исполнительного директора Федерального фонда
Негода, помнится, говорила, что ее ухажер — сын видного ленинградского партийца Василия Толстикова, который был хозяином города до Григория Романова, а затем послом СССР в Нидерландах. Мы
Толстиков был таким ну совсем небогемным перцем, вполне,
Не знаю, но догадываюсь. Никаких интернетов тогда, само собой, не было. Жили мы в Советском Союзе и все информационные потоки не ловили, а генерировали сами. Это я к тому, что Наташа полуподпольно снялась для облоги культового заокеанского журнала Playboy, получила за это
Журнал вышел в мае
Она всех сделала. Всех. Даже тех
Надо понимать всесоюзный размах и триумфальный характер ее тогдашней популярности. Даже не знаю, как это прикинуть в нынешней системе координат. Это — при традиционном для СССР дефиците информации о западных звездах — как сегодняшняя Анастасия Заворотнюк, возведенная в квадрат бюста Анны Семенович. И сейчас про Жигунова шутят, что он, мол, не бывший гардемарин, а бывший Заворотнюк.
Негода была официально признана лучшей актрисой 1988 года «Советским экраном». Скандальная «Маленькая Вера»
Биохимик Костя утверждал, что Негода очень способная актриса, и что скандальная слава не даст ей взлететь. Прав оказался. Она так и осталась Маленькой Верой. И в Америке у нее карьера не покатила. Все ставки были сделаны неправильно. То, что Толстиков был экономистом по образованию, его возлюбленной не помогло.
Костя, имевший гусарскую репутацию ловеласа и мутивший тайные романы с юными певичками, побледнел, но тему форсировать не стал
Она на самом деле фантастическая актриса. Помню,
— Свет, хм… Свет правильный, это, чтоб ты знал, когда изнутри. Смотри!
И тут же исполнила
А еще Негода была единственным в кинобомонде человеком с золотой карточкой American Express. Она водила нас в интуристовскую «Ялту», где за валюту можно было надегустироваться импортного пива, которое отличалось от «Жигулевского» так же, как
Наталья
Карточку у нее украли
На фото: Ольга Побединская, Евгений Додолев, Наталья Негода, Сергей Толстиков. Снимок Сделан Костей Эрнстом на его кухне
Маленькое приключение
То, что Негода с Толстиковым
На смену сонной советской эпохе шли лихие девяностые. Укромный заповедный пляж Никитского ботанического сада потихоньку превращался в место ночных «стрелок» здешних бандитов. Покуривая ночами на балконе, мы наблюдали, как там, внизу, неслышно съезжались неброских цветов «девятки», шустрили темные фигуры, пусть изредка, но постреливали.
Короче, за Макара мы беспокоились. Так что Костя организовал обитель для легенды нашего рока в
А с бандитами вышла раз история. Не припомню уже почему, но
У них была
— А если бы ты соврал (глагол был употреблен ненормативный. — Е. Д.), он бы это точно почуял…
— …Нас бы пристрелили, — лукаво жмурясь, добавил Андрей Вадимыч, который даже в столь ранний час ухитрялся найти
Это ночное приключение никоим образом не остудило наш пыл: мы
Маленькая неприятность без больших последствий
Саша Любимов к тому времени уже свалил в Москву. Пролив здесь немало крови.
Телефоны в пансионатских номерах поставили позже, а тогда аппарат был лишь на стойке дежурного внизу. И еще один — в
Лю́би, как его в ту пору звали приятели, был очень, факт, деятельным. Отправляясь тем летом с нами в Никитский, он заставил всех присягнуть на верность здоровому образу жизни, который трактовался как непременная утренняя пробежка с последующим плаваньем кролем. До завтрака, само собой. Потом уже было позволено легкомысленно бухать дешевое разливное вино, ошпаривать себя черноморским ультрафиолетом, окрашивать легкие никотином, трескать недожаренные шашлыки на набережной, практиковать незащищенный секс с полоумными студентками и делать множество других летних вещей, категорически полезных для оттачивания кармы. Но до завтрака — полчаса спорта. Хотя бы полчаса.
В первый день Александр Михалычу в
Любимов рассекал по утреннему саду соло, пугая глупых пернатых и полусонных ящериц. За завтраком ворчал, стебался, клеймил нас позором, обвинял в предательстве интересов гласности и перестройки, всячески хотел в Москву и требовал от нас компенсации в виде посильного участия в программе «Взгляд», что всерьез тогда никем не было воспринято.
Я совершенно не понимал, зачем надо остервенело бегать ранним утром, когда можно сколь угодно плавать днем. Тем более что вечерами все упивались так же, как в Москве, только вино здешнее было вкуснее и дешевле.
Ему нравились девушки, внешность которых в двух словах можно было описать как «антипод матери»
Однажды, когда мы, вернувшись с ужина, болтали, сидя на балконе, и лениво любовались огнями вечерней развратной Ялты, смешивая аромат реликтового можжевельника с ядовитым дымом болгарских сигарет «Опал», дежурный, деликатно постучав в дверь, сообщил:
— Любимова к телефону, Лысенко из Москвы.
Саша, ждавший звонка руководителя «Взгляда», ломанулся на выход. Слишком быстро. И неправильно. Траекторию не выстроил. Через мгновение раздались ужасающий грохот, немузыкальный звон, стенающий мат. Переглянувшись, мы вскочили, едва не опрокинув столик с южными яствами. Костя распахнул дверь номера. На лестнице метрах в
Напомню, что тайный пансионат располагался на границе заповедника, в самом глухом закоулке Никитского ботанического сада. Никакая «скорая» не нашла бы этот зашифрованный оазис за полчаса, которые были отведены пострадавшему.
У пристани, метрах в трехстах от нашего интимного пляжа, оставлял на ночь свой старенький
Люби, невзирая на серьезность ситуации, продолжал с невозмутимым видом шутить:
—
Однако нам было не до шуток. Само собой, в кино мы сто раз видели, как угонщики заводят машину напрямую, но опыта ни у кого из нас не было.
Тем же массивным образцом местной гальки, которым мы разбили стекло, я снес язычок, блокирующий рулевую систему. Разбираться с цветом проводов в темноте не было возможности; Костя отодрал все провода разом и собрал их в плотный пучок. Все включилось одновременно: стартер, зажигание, габариты… даже «дворники»,
До засыпающей Ялты домчались, как казалось, за пару минут, с почти истерическим надрывом распевая любимую тогда Сашей «We Will Rock You» группы Queen.
Переполох в приемном отделении больницы был знатный. Накладывать три дюжины швов сбежался десяток медиков: всем сестрам хотелось потрогать живого ведущего мегапрограммы. Программы, работать над очередным выпуском которой он улетел на следующий день.
Вопрос с компенсацией за экстренное надругательство над заслуженным «Москвичом» Эрнст
Большой заход
Там же, в Никитском саду, я познакомил Эрнста с его тезкой Кинчевым.
Костю Панфилова, лидера питерской
Костя
Начинал рокер с исполнения бардовской лирики не без элементов тонкого стеба. Стихи писал нежные, музыку — плавную. Все очень неплохо, но абсолютно мимо кассы своей демонической красоты. Гитарист ленинградского
Не помню, что делали тем летом в Крыму Кинчев со своей женой Сашей Амановой… Скорее всего, «Алиса» гастролировала: все же курортный сезон — время чесов. Как бы то ни было, я пригласил их погостить в «нашем» пансионате.
Естественно, парочка остановилась у нас в номере. И, опять же естественно, ночью Кинчев дал концерт на балконе. И кто однажды слышал это, «тот не забудет никогда». Во всяком случае, разбуженные гитарой академики на следующее утро за традиционным диетическим завтраком выговаривали Эрнсту строго, с опаской косясь на мрачного с похмелья растатуированного Доктора Кинчева с его ослепительной спутницей.
Тогда же, за завтраком, родилась идея снять клип на одну из песен «Алисы». Клип стал первой киноработой биолога Эрнста. И показана эта работа была в самой популярной программе страны.
Большой прорыв
Мы с Люби хотели привлечь Эрнста к работе над «Взглядом», поскольку о том, что нужна свежая кровь, уже в открытую говорили начальники, Эдуард Сагалаев и Анатолий Лысенко. Поэтому, собственно, и расширялась тогда линейка ведущих. Любимов пригласил на соведение меня. Сережа Ломакин, формально возглавлявший «взглядовский» отдел молодежки, сел в эфир сам, а позже привлек для соведения и моего коллегу по «Совершенно секретно» Артема Боровика. Кстати, прошлой зимой Лысый совершенно ошеломил меня, рассказав, что в качестве ведущего молодежного супершоу рассматривался бесподобный
Короче, Костя был готов попробовать себя в амплуа телевизионного режиссера и никто из нас не сомневался, что у него получится. Однако в молодежке практиковалась суровая дедовщина. Все сидевшие тогда за пультами прошли бескомпромиссную
И тут сложилась хитрая комбинация.
В 1988 году постановлением ЦК КПСС и совета министров СССР была основана некая как бы государственная контора под названием «Всесоюзное
У «Взгляда» же, который к тому времени превратился в реальный бастион четвертой власти, складывались непростые отношения со всеми прочими властями. И если на начальном этапе, как рассказывал мне Анатолий Малкин, проект мог похвастаться литерным финансированием, то уже через несколько недель после дебютного эфира у программы начались
Короче, там не хватало всего. Монтажные смены давали в самое неудобное, ночное, время, выпросить камеру на выезд часто было проблемой. А у «Видеофильма» аппаратные, свет и операторские прибамбасы были классом выше. Техника свежезакупленная. Камеры и кассеты Betacam SP. На излете восьмидесятых такие в «Останкино» были лишь в Дирекции информационного вещания, где делали державную программу «Время». Молодежка работала на стареньких Betacam.
И вот родилась идея. Костя договорился с Ураловым: «Видеофильм» отдает свои аппаратные под монтаж передачи, плюс в нашем распоряжении две новеньких камеры для командировки в Ленинград. И тогда режиссером осеннего выпуска, который по утвержденному графику должны были вести мы с Любимовым, автоматом становился Эрнст. Под патронажем Вани Демидова, естественно. «Гвардия» не могла возразить против эксперимента: Betacam SP были козырем, который не покрывался традиционной
Так Костя получил свой шанс. Конечно, не обошлось без накладок: был запорот звук при записи моей беседы с Александром Невзоровым. Но в целом первый блин по Костиной рецептуре оказался не просто съедобным, но и гурмански изысканным. Молодой биолог продемонстрировал
Большие сомнения
Читал на
Я никогда не видел Константин Львовича столь подавленным, как 22 октября 1999 года, на следующий день после выхода статьи «Константин Эрнст — облако в штанах».
Той осенью после десятилетнего перерыва мы пересекались регулярно. Трижды в неделю Борис Березовский собирал медиаштаб в пенальном кабинете Бадри Патаркацишвили на втором этаже здания
— А я не знал, что ты у нас «голубой».
Все прыснули. Костя, имевший гусарскую репутацию ловеласа и мутивший тайные романы с юными певичками, побледнел, но тему форсировать не стал.
Тогда шла война. Информационная. Alaguerrecommealaguerre. Решался вопрос, кому на Руси будет жить хорошо. К власти мог прийти тандем
Очевидно, что способная и напористая Элина Николаева без всякого репортерского вдохновения выполняла «волю партии и правительства». Получилось так себе. С одной стороны, на Эрнста в тексте накатили за то, что, дескать, неисправимый бабник. При этом парой абзацев выше называли «голубым» на основании дружбы с Примадонной и растолковывали изумленному читателю, что культовый кинокритик перестроечной эпохи Сергей Шолохов получил эфир на Первом через койку. «В коридорах ОРТ видели, как Эрнст расцеловывался с очень большими членами нетрадиционной ориентации из правительства».Немыслимый бред. Таким же навороченным стилем писали в НКВД признания под пытками сломленные большевики, мол, да, не только работал на иранскую разведку, но и планировал прорыть тоннель от Ленинграда до
А Элину Николаеву на телевидение я привел буквально за руку. Познакомил с Андреем Разбашем; они пытались замутить
Я ей сразу сказал, что она не вписывается в Костин типаж. А типаж у него, по моим наблюдениям, был такой. (Это, кстати, важная тема — Костя и женщины.) Ему нравились девушки, внешность которых в двух словах можно было описать как «антипод матери». Костина мама, к слову, не любила его товарищей. Во всяком случае, я помню, что здоровалась она всегда подчеркнуто сухо. Интересная дородная блондинка с тяжелым взглядом.
На обратном пути Константин рассказал, что
Так вот, возвращаясь к типажу. Косте не нравились самоуверенные рослые спортивные грудастые шатенки вроде Элины Николаевой. Его всегда привлекали миниатюрные брюнетки с горящими живыми оливами вместо холодных серых очей. В эту категорию, по мне, вписывается и мать его дочери, Александры Константиновны Эрнст, театровед Анна Селюнас, которая после родов в
Додолев Е. Константин Эрнст и другие ребята. История одной компании // Медведь. 2011.