С отцом Дуни, режиссером Андреем Смирновым я знаком давно, и он часто жаловался мне на дочь — по его словам, своенравную и необузданную. И прав был, как оказалось. Но, слава Богу, не окоротил, не обуздал. Видимо, обоим хватило сил: ему — не сломать, ей — не сломаться. Так же, как потом хватило сил вместе сделать «Дневник его жены», что называется, «не переходя на личности». А они ведь, мягко говоря, очень разные, и спуску друг другу не дают по сей день. Андрею, например, не понравился сценарий «Времена года», по которому Дуня сейчас дебютировала в режиссуре. А мне вот понравился.

Я познакомился со сценаристкой Смирновой на премьере фильма «Прогулка». До этого мы часто виделись мельком, но и только. На самом-то деле, есть у меня такой изъян — не выношу дамской прозы. И к сценариям, написанным женщинами, отношусь заведомо скептически. Однако предубеждение мое рассеялось как дым после того, как я увидел ее фильмы. Началось с «Дневника его жены», «Прогулка» же меня и вовсе восхитила. ‹…›

‹…› в жизни Дуня Смирнова очень — я бы даже сказал слишком — женщина. А вот в том, что написано ею, очевидно присутствует аналитический, резкий, очень мужской взгляд на вещи. В описанных ею женских характерах есть та мера точности, что порождена глубинным знанием психологии изнутри. Но и спасительной отстраненностью, дистанцией. По отношению к женщине она в каком-то смысле безжалостна, но и бесконечно сострадательна. И то, и другое порождено пониманием — без скидок и наценок, экивоков и фокусов. А потому как бы ни были экстравагантны Дунины героини, сколь бы ни были неординарны ситуации, им навязанные или ими спровоцированные, как бы далеко не отдалились от пределов здравого смысла или простой логики — они всегда кажутся абсолютно понятными и естественными.

Та же стереоскопичность взгляда обеспечивает достоверность мужских персонажей. Сочетание мужского склада ума и чисто женской чувствительности позволяют автору увидеть и понять героя вровень, не пускаясь в пустяшные сантименты, но и не торопясь вершить суд на скорую руку.

Лучшие пьесы в мировой драматургии — будь то Чехов или Шекспир — построены на том, что классик назвал «бесплодными усилиями любви». ‹…› Во всех ситуациях такого рода скрыта некая загадка. У Дуни Смирновой есть своя, самолично изготовленная связка ключиков — иные из них подобранны довольно искусно.

Смирнова понимает, что эта загадка суть движущая сила драматургии.

Не знаю, насколько то, о чем пишет Дуня, соотносится с ее собственной жизнью. Но в сценарии «Времена года» есть пронзительность, свойственная текстам пережитым и прожитым, а не придуманным. Даже композиция здесь не смоделирована, а выстрадана. Тонкость психологических оценок такова, что поступки героев и их мотивы слиты воедино безо всякого зазора. Мотивы героев и аргументы автора противоречивы и многосложны, в их причудливой вязи нет прорех и нет кричащих акцентов. На мой взгляд, здесь автор добивается поразительного эффекта узнавания. Причем не ситуации как таковой (кому она не знакома), не обыденных и обычных ее подробностей (они всегда более или менее одни и те же), но… того переживания человеческого, перед которыми слова не властны и логика беспомощна. Как передать запах утреннего кофе на летней веранде в детстве? Дуня Смирнова умеет вызвать в читателе именно эти ощущения, глубоко сокрытые в человеческой душе — так, при чтении этой грустной повести парадоксальным образом возникает чувство радости, которое всегда рождает узнавание и разбуженная память чувств, ощущений, переживаний.

После сценариев о балерине Ольге Спесивцевой и писателе Иване Бунине, Дуня делает своими героями обычных современников. После Петрограда начала 20-х и южного побережья Франции 30-х-40-х, действие перемещается в современные Москву и Петербург. Драматургу уже нет надобности маскировать свои чувства, переживания и мысли, она уже не пытается реанимировать образы прошлого, чтобы самой же за ними спрятаться. Дуня Смирнова чувствует себя вправе — и с полным основанием — говорить с современниками на современном языке о том, что ее по-настоящему волнует. И быть уверенной, что это волнует не только ее. Она чувствует современника, остро ощущает время, в котором мы живем и которому подвластны.

Несмотря на то, что герои сценария «Времена года» живут в наше время, я спокойно могу представить его в запуске в годы моей молодости. Такой фильм появляется каждое десятилетие, каждое поколение снимает его для себя заново. ‹…› Вряд ли стоит удивляться, что Дуня, с ее чувством современного, решила дебютировать в режиссуре именно с этим сценарием.

Обидно, что этот сборник будут покупать скорее из-за популярности телеведущей Авдотьи Смирновой, чем из любви к картинам Алексея Учителя по сценариям Дуни Смирновой. А ведь все три картины очень хороши. Я был гостем программы «Школа злословия», и убедился в том, что она — равный игрок. Не только потому, что умна и образованна. Дело скорее в том, что на телевизионном поприще, как и на всех прочих, Дуня старается быть настоящей. Стоит ли удивляться тому, что она не всем и не всегда удобна и угодна. Огорчает ли ее сие обстоятельство? Этого она никогда не покажет. В любом случае ничто не заставит Дуню Смирнову избавиться от вредной привычки по любому поводу иметь свою точку зрения и не скрывать ее от окружающих.

Михалков Н. Предисловие // Дуня Смирнова. Связь: [киносценарии]. СПб.: Сеанс; Амфора, 2006.