Снова повторяется скорая деревянная дробь. Муха радостно кричит:
- Мишка, дятел! Дятел!
На кухне. Маленькая седая старушка (спортивная рубаха, номер «5», «Торпедо») занята приготовлением завтрака. Вбегает Муха.
- Бабушка, дятел!
- Портфель собрал?
- Успею.
Прихватив кусок хлеба. Муха убегает.
В комнате в ожидании завтрака сидит за столом Мухин-отец (инструктор аттракциона «Парашютная вышка» в парке культуры и отдыха). Утро, как обычно, начинается у него с газеты «Советский спорт». Как и вся семья, Мухин-отец в спортивной рубахе с номером «5», только на нем динамовская. Не трудно догадаться, что, переходя из клуба в клуб, Андрей всегда остается самим собой - пятеркой.
- Папа, ты слышишь? — вбегает Муха.
- Портфель собрал?
- Дятел прилетел!
- Отстань.
Муха выбегает на веранду. Здесь стоит его собственность - ударная установка, три залатанных барабана и медные тарелки. Муха берет палочки, прислушивается и вступает в состязание с дятлом.
Андрей, разбуженный барабанным боем, садится на постели. С ненавистью смотрит на раскладушку брата и на фотографии джазовых знаменитостей, вырезанные из журналов.
Бедный Муха! Он еще не знает, что великан уже покинул кушетку, что фотографии уже сорваны со стены и что расправа близка. Великан выпрыгивает из окна на веранду.
Муха, будь он подогадливей, мог бы объяснить брату, что каждый, кто задумал отпустить красивую бороду, кажется сперва небритым и что каждый, кто хочет стать приличным ударником, сперва досаждает окружающим громом своего инструмента.
Палочки, вырванные из рук барабанщика, летят в пруд, что находится тут же, под верандой. Дар снисходительности еще не посетил великана:
- Будешь еще барабанить по утрам?
- Буду! — выпаливает Муха.
В пруд летят барабаны. Муха онемел от такой решительности. Брат поворачивается и уходит.
- Верста! Каланча! Телеграфный столб!
Великан возвращается. Очередь за медными тарелками. Сопротивление бесполезно. Муха пускает в ход испытанное оружие детства зубы. Не часто можно слышать, как орет укушенный великан. Зато и расправа сурова.
Болтнув ногами в воздухе, Муха летит в пруд. Брызги! Вспугнутый дятел описывает над прудом круг и садится на дерево. Муха выныривает, заляпанный тиной, увешанный водорослями. Тяжек путь самоутверждения! Быть ударником — это не марки коллекционировать и не жуков на булавки накалывать. Придя в себя, Муха орет наверх: «Все равно буду! Буду! Назло!»
Пока Муха занят вылавливанием барабанов, звучит красивый и ободряющий перестук дятла.
Муха наяривает на барабанах. Он снова улыбается. Счастливый возраст! Но берегись, Муха, берегись! Из дома с перекошенным от негодования лицом, в пижаме выбегает сосед. Это Степан Степаныч, парикмахер (прозвище Стакан Стаканыч). Как все неудачники, Стакан Стаканыч хмур, подозрителен и коварен. Сосед крадется за угол дома и вскоре возвращается с Мухой. Когда тебя ведут за ухо — это больно и унизительно. Муха сопротивляется. Но сила, как всегда, ломит солому.
Они поднимаются по лестнице. Муха извивается в жестокой руке. Стакан Стаканыча. Звенит телефон. Муха рванулся к нему, но сосед был проворней.
- Алло? Мухина? Которого?.. Тебе звонит дама, — сказал Стакан Стаканыч своей жертве.
- Дайте трубку!
- Помолчи!
- Это мне звонят!
- Слушай, девочка, тут вот какой нюанс, твоего кавалера сейчас будут пороть, позвони попозже...
Муха, изловчившись, нажал рычаг. Короткие гудки.
- Ха! Да у него самолюбие! — издевается сосед. Они продолжают путь.
Семья Мухиных завтракает.
- Вот пишут... на юге жара. — Отец откладывает газету. — Говорил матери: бери отпуск осенью. Теперь в самое пекло попала, разве это отдых?
Стук в дверь. Стакан Стаканыч вводит Муху. У соседа рябит в глазах от цифры «5», много раз повторенной на груди, на спинах и рукавах.
- Физкульт-привет! — едко ухмыляется сосед и, презрительно хмыкнув, удаляется.
Муха, мокрый, заляпанный тиной, жмется у двери. Жалкое зрелище!
- Господи! — вздыхает бабка.
- Ты почему в таком виде? — сурово спрашивает отец.
- Пусть он скажет! — Муха тычет в брата.
- Папа, он меня укусил, — жалуется великан.
- Ты кого кусаешь? Ты советский баскетбол кусаешь! Где ремень? — кричит отец.
- Оставьте его, — заступается бабка. — Не выйдет из него человек, так пусть хоть барабанщик получится. Чего стоишь? Портфель собрал?
Муха направляется в другую комнату. Ловко увертывается от руки отца, который хотел слегка съездить ему по заду, но промахнулся и чуть не упал со стула. Отец проводил младшего сына довольным взглядом и сказал:
- Андрюха, ты видел, какая реакция? Мальчишка-то ловкий, увертливый. Вот только маленький. Что из него получится, не знаю.
В комнате Муха видит сорванные со стены и брошенные на пол фотографии джазовых знаменитостей. Муха становится на колени, подбирает фотографии, трет накрученное ухо. За окном стучит дятел. Внезапно Муха улыбается.
Школьный двор.
Сегодня последний день занятий. Кто-то из старших школьников проверяет микрофон:
Один, два, три, четыре...
На столе появляется красная скатерть. Потом бронзовый колоколец. Ожидается ритуал «последнего звонка». Завуч, Федор Кузьмич, репетирует с крохотной первоклассницей ее речь, предназначенную для выпускников.
- Ты пойдешь вот сюда, к микрофону и будешь говорить. Ну, давай, повторим, как ты скажешь?
- Я скажу, — патетически начинает крошка. — Я скажу «Дорогие наши выпускники! Сейчас! Прозвенит! Последний! Звонок! Он! Возвестит!..»
- Седьмой «А»! Седьмой «А»! Строиться! Булкин, ты слышишь? — зовет классный руководитель Татьяна Петровна. — Строиться!
- Татьяна Петровна, а Федорова не хочет со мной поздороваться, — явно что-то замышляя, жалуется Лева Булкин (известен под кличкой Батон). — Федорова, ну посмотри на меня!
- Отстань! — отворачивается Ирочка Федорова (самая красивая девочка в седьмом «А»).
- Булкин, оставь Федорову в покое.
- Я хочу поздороваться с ней за руку.
- Федорова, поздоровайся с ним, ради бога!
- Очень надо!
- Батон, поздоровайся со мной, — протягивает руку Капа Тарарухина, готовая поддержать любое начинание.
- Я с тобой не хочу... Федорова!.. Ну Федорова!
- Булкин! — сердится учительница. — Если тебе так уж невтерпеж с кем-то поздороваться, поздоровайся со мной.
Батон не ожидал такого поворота. Помедлив, достает руку из-за спины. Не замечая подвоха, учительница протягивает руку. Хохот. На руке у Батона голубая плавательная ласта.
- Очень остроумно! — сухо говорит учительница.
- Я не хотел вас обидеть, — оправдывается Батон. — Чтоб я дусту объелся!
- Помолчи. Становитесь. Ровнее, ровнее! А где Мухин?
Татьяна Петровна смотрит на Федорову.
- А почему вы у меня спрашиваете? — вспыхивает Федорова.
Дом на Островах.
Муха выбегает из дома. Как всегда, в последний момент завязывает шнурок на ботинках. За воротами проходит, замедляя скорость, экскурсионный автобус. Слышен голос экскурсовода:
- А в этом доме живет знаменитый баскетболист Андрей Мухин.
Пассажиры дружно поворачивают головы направо.
Мухин бежит за ворота, возле которых маячат любители, пришедшие посмотреть на тренировку своего кумира.
Великан появляется на крыльце с гигантской авоськой, полной баскетбольных мячей.
В классе.
- В сентябре, — говорит Татьяна Петровна, — все вы сдадите сочинение на тему «Как я провел лето».
- Опять «Как я провел лето»?!
- Это ты, Булкин? Чем ты не доволен?
- Да что каждый год одно и то же!
Голоса.
- Батон, заткнись!
- Не все ли равно?
- Вечно он суется!
- Тихо, тихо! — вмешивается учительница. — Булкин, ты можешь предложить другую тему?
- А что, могу!
- Пожалуйста, встань и сообщи.
Батон встает. Класс поворачивается к нему
- Я предлагаю немного изменить тему.
- Ну ну? Как? — учительница настораживается. — Тарарухина, перестань хихикать!
Соседка толкает Тарарухину, изнемогающую от ожидания.
- Например, так: «С кем я провел лето?».
Класс с одобрением встречает эту идею, становится шумно.
Учительница удрученно смотрит на инициатора новой темы.
- Сядь, Булкин. Сядь и помолчи.
- А что?
- А то, что твоя тема двусмысленна и неприлична.
В классе глухой ропот.
- Почему? — не унимается Батон.
- Булкин, довольно! Или я отправлю тебя к Федору Кузьмичу.
- Не отправите, — улыбается Батон.
- Почему ты так думаешь?
- Потому что, во-первых, сегодня последний день занятий, а во-вторых...
- Ну, ну? Договаривай.
- А во-вторых, я вам нравлюсь. Разве нет?
Класс хохочет.
Учительница не может скрыть улыбки. Этот плут действительно, ей нравится. Но нельзя же признаться в этом вот так, прямо.
- Слушай, Батон... э-э... Булкин, — поправляется учительница.
- Вот видите! Вы даже называете меня, как друг!
Тут открывается дверь и появляется Муха.
- A-а, товарищ Мухин, — иронически встречает опоздавшего учительница.
Пожалуйста, проходите. Спасибо, что пришли.
- Не за что.
- Что скажете?
- Седьмой «Б» уже на воле.
- Верно! — орет Батон. — Играют в футбол!
Класс порывается к окну, чтобы убедиться в этом.
- Все по местам! Полная тишина! — стучит по столу учительница. — Посмеялись и хватит. Мухин, садись. О сочинении мы договорились. Запишите список литературы, с которой вам необходимо познакомиться на каникулах.
Муха занимает свое место. За одним столом с Федоровой.
Тарарухина страдальчески смотрит на Муху и Федорову. Рыжая соседка толкает ее, шепча.
- Где твоя гордость?!
Муха поворачивается к Батону.
- Привет, Батон, — протягивает руку.
Батон только и ждал этого. Рукопожатие. С ластой, разумеется.
- Ух ты! шепчет Муха. — На что меняемся?
- А что ты можешь предложить?
- Хочешь рассказы Мопассана?
- Старо!
- И «Лезвие бритвы»? В придачу.
- Фантастика?
- Ага.
- Договорились, — оба кивают головами.
- Мухин! — голос учительницы.
- А?
- Что мы сейчас записывали?
Муха растерян. Федорова подвигает ему свою тетрадку.
- Мы записывали...
Федорова показывает ему пальцем.
- Мы записывали... Вот, пожалуйста... Гоголь, Байрон, Мольер.
- Садись, Мухин.
- Спасибо, — шепчет Муха Федоровой.
Урок продолжается. Спустя немного Татьяна Петровна видит, как Мухин показывает Булкину большой палец, что, как известно, означает высокую степень удовлетворения.
- Мухин! Да что это такое! — не на шутку сердится учительница. — Марш к доске!
- Причешись! — шепчет Федорова Мухе.
Муха отчаливает от стола по направлению к доске.
В классе хохот. Муха шлепает по проходу в ластах.
Класс становится неуправляемым.
- Вон из класса! — негодует учительница.
...Муха шлепает по коридору школы. Старая нянечка перестает вязать и роняет клубок: ласты на ногах Мухи в первый момент напугали ее.
- К Федору Кузьмичу?
- Ага.
- Снял бы галоши-то.
- А-а...
...Дверь с табличкой «Завуч». Муха стучит. Входит. Грозный голос:
- В чем вина? Какой класс? Фамилия?
Муха отвечает в указанном порядке:
- Ласты. Седьмой «А». Мухин.
Завуч поднимает голову
- Мухин? Брат?
- Брат.
- Стыдно, Мухин-младший!
Начинается суровая проповедь. Но тут гремит звонок, и голос завуча пропадает заглушенный звонком, гвалтом и гамом, наполняющими школу.
Двор школы.
- Федорова, кого это ты поджидаешь? — ехидно спрашивает рыжая.
- А тебе какое дело?
- Знаем-знаем кого! — хихикает рыжая.
Федорова, заносчиво махнув косичками, поворачивается к ней спиной. У Федоровой портфель и ботинки Мухина. Несчастная Тарарухина — ах, как бы ей хотелось вот так же поджидать Муху и беречь его портфель и ботинки! — бежит прочь.
...Двор школы постепенно пустеет. Федорова ждет Муху. И вот он понуро выходит из школы. Видит Федорову. Радостная улыбка возникает на его лице. Федорова бежит к нему. Он шлепает навстречу в ластах, потому что другой обуви у него нет. О чем-то говорят.
Опершись на плечо Федоровой, Муха снимает ласты. Если бы сейчас их увидела Тарарухина, ее сердце разорвалось бы от ревности. А Батон, вероятно, сказал бы: «Это любовь. Чтоб я на рельсах уснул!»
Улица.
Муха несет два портфеля: свой и Федоровой.
- А что ты будешь делать летом? — спрашивает Муха.
- У нас же практика.
- А потом?
- Может, поеду в лагерь. А ты?
- Я тоже. А потом?
- Приеду из лагеря.
- А потом?
- Потом настанет осень, опять в школу.
Какой-то малый в кепке и шортах, на превосходном гоночном велосипеде, проезжая мимо них, крикнул: - Ира, привет!
- Здравствуй!
Муха нахмурился:
- Кто это?
- Это Валерка. Он удивительный!
- Чем это он удивительный? — задет Муха.
- А всем!
- Ну чем всем? Чем?
- А почему ты злишься?
- Кто злится? Никто не злится.
- Нет, злишься. Не спорь... Злишься. Я вижу. Очки надень, — огрызнулся Муха.
Он быстро идет вперед и обиженно сворачивает за угол. Федорова прячет улыбку — ей нравится вспыльчивость Мухи.
...Два портфеля лежат на тротуаре, возле арки, ведущей во двор.
Муха едет на створке тяжелых ворот. Раздается тонкий, переливчатый звук. Муха вопросительно смотрит на Федорову: Узнаешь?
- Ты же знаешь, у меня нет музыкального слуха.
- Федорова, ты что, глухая? Это же из «Май фейр леди»!
Федорова обиженно отвернулась...
На оживленном перекрестке Муха берет Федорову за руку. Миновав мостовую, он пробует возобновить разговор:
- А что ты будешь делать после школы?
- Поступлю в институт.
- А потом?
- Буду работать.
- А потом?
- Выйду замуж.
- За кого?
- Откуда я знаю!
- А потом?
- У меня будут дети.
- А потом?
- Потом я стану бабушкой.
- Кто? Ты? — смеется Муха.
- Ничего смешного. И у меня будут внуки.
- А потом?
- А потом... потом я умру...
- Как умрешь? Зачем? — останавливается Муха. Глаза его смеются. — А что будет со мной?
- А ты... ты будешь стучать на своих барабанах, и кататься на воротах, и задавать дурацкие вопросы! — выпаливает Федорова и быстро идет вперед, потом бежит. Муха бросается за ней.
- Федорова! Я тоже умру! Вот увидишь! В тот же день!
Это заявление привлекает внимание прохожих. Какая-то женщина даже останавливается и делает несколько шагов за Мухой, но тот уже далеко.
Клепиков Ю. Не болит голова у дятла // Клепиков Ю. Пацаны. Сценарии. Л.: Искусство, 1988.