Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Все молчали, смотрели напряженно
Запись беседы со Сталиным после просмотра «Крестьян»

В ходе просмотра все молчали, смотрели напряженно.

Сильно смеялись в четырех сценах: фотографирование, состязание в еде пельменей, баня и стрижка бороды.

В начале показа Коба и другие выразили неудовольствие, что «люди не слушают и по-прежнему продолжают злить зрителя множеством вступительных надписей». Просили меня вырезать надписи.

После просмотра начался обмен мнениями.

Коба. Хорошая штука, сильно действует. Сильно, со смыслом передана речь над трупом. Роль партийного руководства показана исключительно ярко и хорошо.

Лазарь Моисеевич (Каганович). Умно ведет актер роль начальника Политотдела.

Коба. Да, хорошо. Но не один он. А разве Варвару, кулака и Егора плохо играют? ‹…› Здорово играет актриса роль Варвары. Она дает яркий образ новой колхозной женщины. Непонятно только, почему начальник политотдела собирается вместе отвечать. Это только в переносном смысле так. Ему надо бы сказать Егору — эх, мол, не ожидал, чтобы ты, бедняк, стал плясать под кулацкую дудку. Затем второе — надо чтобы на выстрел кто-то пришел, лучше помполит, чтобы выстрел приобрел характер сигнала и чтобы кулак не просто исчез, как в фильме, а чтобы ясно было возмездие. Это ведь нетрудно сделать?

Б. Ш. Да, сравнительно нетрудно. Конечно, этими двумя поправками эта хорошая вещь еще более усилится.

Коба. Получится замечательная!

Л. М. Хорошо ли, что начполитотдела ударил колхозника?

Коба. Он ведь не драться полез, а предупредить кровавую свалку. Это неплохо.

В. М. (Молотов). А хорошо ли, что он, прощаясь с Егором, пожимает ему руку?

Коба. Это неплохо. Не следует только давать фразу о том, что вместе будут отвечать. Тут нужно сыграть на другом, на известном наставничестве, что, мол, не ожидал, чтобы бедняк так прошляпил и сделался орудием кулака.

Если сцену с выстрелом и разоблачением сделать более мотивированной и менее символичной, созерцательной, тогда и конец станет более осмысленным, обеспечит возможность артистам не только переглядываться, но и играть в движении.

Л. М. Очень медленно развиваются некоторые сцены.

Молотов. Да, это есть.

Коба. Это их старый грех. ‹…›

Б. Ш. ‹…› Темп же движения некоторых эпизодов не ускоришь. Он — в природе крестьянской темы фильма.

Молотов. Ну, это понятие слишком субъективное и спорное. Мы весь уклад деревенской жизни перевернули. Деревня тем и отличается сейчас, что там идет смена форм хозяйства и темпов. А вы почему-то держитесь старых взглядов на деревню.

Коба. Это потому, что Шумяцкий в деревне не был. Отсюда — отзвуки бунинского взгляда на «косотяпство» деревни, на медлительность темпов ее жизни и поступков людей. Вам (Шумяцкий) и вашим художникам обязательно надо больше бывать в колхозах, на заводах. Встречаться с заводскими и колхозными людьми, и тогда многое станет вам более ясным. Ведь мы же не охаиваем вашу работу: фильму сделали очень нужную, хорошую. Представьте себе, как бы она выглядела, если бы все эти отдельные ее недостатки были вами предупреждены.

Б. Ш. Отдаю себе отчет в этом. Знаю, что деревню, да и заводы последнего времени мы, в особенности я как руководитель ГУКФ, знаю недостаточно. Однако бунинизмом я никогда не страдал, даже и отдаленно.

Коба. Ну это ведь было сказано фигурально. Ведь картину-то мы приняли хорошо, а если критикуем кое-что, то на пользу дела. ‹…›

Б. Ш. Было бы очень полезно вызвать режиссера и его ближайших товарищей и переговорить с ними. Они ждут звонка. ‹…›

Коба. Ну хорошо, вызывайте. Картина хорошая, и разговор будет неплохой.

Сговорились о составе вызываемых двух товарищей. ‹…›

После этого я представил тов. Эрмлера и Черняка. Началась беседа.

Коба. Вот просмотрели вашу картину. Крепко и хорошо сделана. Особенно если в двух местах немного поправить. Не знаю, не сложно ли это. Первое, чтобы на выстрел кто-то прибежал. Иначе как-то одиноко. Второе — нельзя ли последнюю сцену прощания бедняка с Николаем Мироновичем сделать четче. У вас выходит, что они оба ответ должны держать.

Эрмлер. Я представлю дело так, что начальник политотдела обязан отвечать за ошибочный путь в колхозе бедняка.

Коба. Конечно, в известном смысле, да. Но не так же, чтобы человека чуть не убили, а он ставит себя на место с человеком, который его пытался убить и лишь случайно не убил. Это уже преувеличение. Надо бы, чтобы Николай Миронович сказал бы ему хотя бы так: не ожидал я, что ты станешь действовать по указке врага.

Эрмлер: Это нетрудно исправить.

Коба. Куда девался кулак, также неясно, ведь можно допустить, что и сбежал.

Эрмлер. Ну его путь ясен, с ним прикончено.

Коба. Нет, не ясно. Был человек — и не стало, да человек-то какой настойчивости. Тут вы символикой хотели отделаться.

Л. М. Я ведь даже думал вначале, что кулак-то дед Анисим, до того он кажется подозрительным.

Коба. Это неплохо, что зритель вначале путается, интригуется — кто, мол, враг? Но дело в том, что, когда уж враг раскрыт, народ требует ясности отношения к нему, требует мер защиты от подрывной работы, от террористической деятельности. А вы прибегли к символике. Это не годится.

Эрмлер. Мне казалось, раз он разоблачен, приперт к стенке, то о судьбе его не может быть и речи.

Л. М. А как бы вы поступили в этом случае?

Эрмлер. Тут бы его и прикончил.

Коба. Начполитотдела поступил правильно. Он не имел право «кончать» кулака. Это дело суда. Но ликвидация линии кулака, как выражение победы над ним, в произведении абсолютно необходима.

Эрмлер. Раз эти два эпизода так выглядят в фильме, значит, надо немедленно их переделать. А в остальном как?

Коба. Очень сильный и интересный фильм.

Лазарь Моисеевич. Ловко сделана сцена с пельменями. Здорово.

Черняк. А как мультипликат-прогулка с ребенком?

Коба. Сделано хорошо. Только могут еще подумать, что ребенок мой.

Черняк. Сразу видно, что то лишь мечты Варвары.

Л. М. Нет, это выглядит очень приятно и с хорошим смыслом. ‹…›

Беседа с Эрмлером и Черняком продолжалась около сорока пяти минут.

В заключение Коба и другие еще раз благодарили режиссера и его коллектив за хорошую, политически весьма нужную ленту.

Ф. 558. Оп. 11. Ед. хр. 829.
Цит по: «Картина сильная, хорошая, но не „Чапаев“…» / Записи бесед

Б. З. Шумяцкого с И. В. Сталиным после кинопросмотров 1935—1937 гг. // Киноведческие записки. 2003. № 62.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera