Публика шла на Марецкую. С ее глубоким пониманием жизни, с ее уникальной актерской техникой. Она играла Саньку Соколову, простую крестьянскую женщину. Вот она бочком пробирается по избе в боязливом ожидании, когда муж снова рявкнет: «Куда?!!» Рядом с ней был великолепный актер Василий Ванин, и оба так глубоко погружались в самую гущу народного быта и характера, что были абсолютно убедительны в каждой сцене. Даже несмотря на пропагандистский финал, и тогда вызывавший противоречивые чувства. Ее Санька, став депутатом Верховного Совета, с трибуны говорила замечательные слова, которые запомнились многим поколениям:

— Вот стою я перед вами, простая русская баба. Мужем битая, попами пуганая, врагами стрелянная — живучая.

И зал Верховного Совета на экране, и зрители в кинозале взрывались аплодисментами — с такой верой это говорилось. Это воистину великая роль великой актрисы.

И вот после такой роли Марецкая сыграла почти эпизодическую Змеюкину в «Свадьбе». Как и многие, я уж и не знаю, сколько десятков раз смотрел эту картину, и все не могу оторваться. И все восхищаюсь мастерством актрисы, ее обаянием и заразительностью — магией, которая неотразимо действует на зрителей. Маленькая роль стала едва ли не центральной. Провинциальная красотка. Вот она жеманничает с телеграфистом Ятем, и это совершеннейший фейерверк кокетства, улыбок, ужимок. Ее фраза: «Мне душно, дайте мне атмосферы!» — стала знаменитой. Актриса здесь не просто смешит, она завораживает. Как будто у этой Змеюкиной хватает ума иронически взглянуть на себя со стороны.

Критика тогда писала, что режиссер не понял чеховской сатиры, что он не должен был делать эту ничтожную кривляку Змеюкину провинциальной львицей, что она у Марецкой слишком привлекательна… Между тем Анненский был подлинным интерпретатором Чехова. Чехов у него свободен от скуки будней, он — как бы с «достоевщинкой». Марецкая играла легко. Она любила импровизировать, была музыкальной, и здесь это раскрылось в полной мере. ‹…›

Ей нравилось сниматься в кино. Ее киноработы, на мой взгляд, — серия абсолютных шедевров. Она не обладала фарсовым даром, как ее коллега по театру Фаина Раневская, она была драмо-комедийной актрисой, и, может быть, поэтому нынешнее поколение знает ее меньше, чем гениальную Раневскую. Но их таланты сопоставимы. Когда она играла Катю в «Закройщике из Торжка» Протазанова или снималась у Барнета в «Доме на Трубной», это были настоящие актерские победы. В конце 1940-х она сыграла в «Сельской учительнице» Донского, где сумела воплотить три возраста героини: юность, зрелость и старость. Это было мастерство, которое сегодня кажется недосягаемым, нереальным. «Сельскую учительницу», «Члена правительств»", «Свадьбу» в кинотеатрах показывали бесконечно, и люди смотрели их снова и снова.

Вульф В. К столетию любимейшей актрисы многих поколений // Российская газета. 2006. 31 июля.