Евгений Урбанский был великолепным актером. Это общепризнано. Но я смею утверждать, что он мог быть совсем неожиданным, даже для тех, кто, казалось бы, хорошо знал его по созданным им ролям. Женя часто бывал у меня в мастерской, мы просиживали с ним ночами, беседуя. И обычно казавшийся спокойным, мужественным, чуть-чуть простоватым, он раскрывался как очень сложный, очень противоречивый и неудовлетворенный собой художник.
Он боялся своей выразительной внешности, считая, что его успех очень часто был связан с ней. Пластичность движений, свободу жеста, общую скульптурность облика он считал богом данными и поэтому стеснялся эксплуатировать этот свой дар.
Мне иногда казалось, что он почти завистливо или, во всяком случае, ревниво относится к актерам, не имеющим этих качеств, как будто бы отсутствие природных преимуществ давало им возможность быть более психологическими и духовными.
Это было одним из его заблуждений, одним из проявлений свойственной ему беспощадности к себе. Он обладал удивительным даром — через жест, через пластику движений передавать очень многое. Во время наших бесед он иллюстрировал свои мысли, разыгрывая целые пантомимические сцены, и тогда раскрывалось его редкое пластическое дарование. Он удивительно знал выразительность пластического рисунка н до мельчайших подробностей видел себя со стороны, как скульптор видит со стороны фигуру, которая несет его мысль, духовное напряжение. Он любил и понимал скульптуру. Он поразительно точно, изображал мои скульптурные персонажи, как бы домысливая, и я каждый раз бывал поражен его чувством пространства. Когда я работал над «Орфеем», я попросил Женю показать мне, как он представляет себе человека, играющего «на струнах собственного сердца». Его торс, руки и шея мгновенно изобразили физическую боль и преодоление этой боли экстатической радостью творчества.
Легко имитировать тонкость и интеллектуализм, для этого не наработанные навыки, но талант, темперамент и ум имитировать невозможно. Талант, яркая индивидуальность Жени уже вписали в ряды наших лучших актеров, но так нелепо, так рано оборвалась его жизнь, которая не смогла до конца открыть всю силу своего дарования.
Э. Неизвестный. : «Евгений Урбанский»// издательство «Искусство»