Трест «Белгоскино» был организован в декабре 1924 года. Уже появилось несколько научно-популярных и документальных лент, но создание первого своего художественного фильма казалось тогда еще отдаленной мечтой: трест был, но не было производственной базы, творческих кадров, средств.
В печати все чаще появлялись довольно резкие статьи и письму, читателей с предложениями, с требованиями — создать первую белорусскую игровую кинокартину. Вот характерный газетный заголовок: «Когда ж, наконец, у нас будет белорусская кинофильма?» («Савецкая Беларусь», 25 февраля 1926 года).
Заведующий трестом «Белгоскино» А. И. Галкин, отвечая на этот категорический вопрос, объяснял нетерпеливому читателю, что нельзя начинать съемку без копейки оборотного капитала, что торопливость в столь ответственном деле — плохой помощник, что первый фильм — это не первый блин.
«Необходимо вокруг этого дела возбудить общественную мысль рабочих и крестьян, — писал руководитель еще не существовавшей пока белорусской кинематографии. — Этим, в первую очередь, должна заняться наша пресса».
Но общественная мысль и так была возбуждена. И статья Галкина только подлила масла в огонь.
А 6 июля 1926 года республиканские газеты уже известили, что заведующий «Белгоскино» договорился в Москве с режиссером и киноартистами о съемках фильма «Свинопас» (окончательное название — «Лесная быль»), для чего в Минск 15 июля прибудет экспедиция из 20 человек.
Режиссером первой белорусской киноленты суждено было стать Юрию Викторовичу Таричу, человеку необычайно колоритному, с интересной и непростой судьбой.
<...>
...Наконец, вся съемочная группа в Минске. Тарич с оператором Давидом Шлюглейтом в тот же день выехал за город подыскивать подходящую натуру, ассистенты Иван Пырьев и Владимир Корш-Саблин вели переговоры с объединенной военной школой в Минске об участии курсантов в фильме. Актеры разъехались заказывать себе костюмы...
Исполнителю роли ксендза Жабинского, известному театральному актеру Павлу Степановичу Рожицкому, режиссер посоветовал зайти в костел — проконсультироваться относительно костюма и деталей обрядов. Дождавшись, пока окончится служба, актер подчеркнуто вежливо обратился к ксендзу и изложил ему суть дела. Но когда до величественного старца дошел смысл просьбы, лицо его начало багроветь...
У деревянного одноэтажного домика под номером 4 по улице Революционной, где тогда располагался весь трест «Белгоскино», остановились подводы с киноаппаратурой. На крыльцо выскочил А. И. Галкин и, увидев во дворе на лавке крестьян в свитках и лаптях, важно потягивавших за неторопливой беседой самокрутки, накинулся на них: «Не видите, что подводы разгружать надо? Расселись тут... Может, вам и заработать лень?»
С лавки крестьяне начали подниматься по очереди, скидывали фуражки, кланялись и с довольными усмешками представлялись: исполнитель роли Левона артист Отрадин, отца Гельки — артист Макаров...
Первый руководитель белорусской кинематографии никогда нигде не пасовал. А тут на мгновение растерялся, пробормотал извинение, затем вновь начал вглядываться в веселые, давно не бритые лица, в самые что ни на есть естественные бороды. Наконец чертыхнулся и скрылся за дверями своего кабинета. Те, кто был в тот момент во дворе, расслышали его звучный голос уже оттуда: «Что же это такое Тарич делает: мужиков каких-то набрал!»
30 июля в «Звязде» появилось набранное крупным шрифтом извещение: «Белгоскино» доводит до сведения, что приступлено к постановке первой белорусской фильмы по повести М. Чарота. С 26 июля натурные съемки производятся в совхозе «Прилуки».
Бывший бригадир совхоза и по совместительству киноартист (роль партизана на баррикаде) Н. Ф. Мельниченок свидетельствует: «Снимали обычно целый день — только бы солнце светило».
Начинали в шестом часу утра. К крыльцу дома подъезжала параконная крестьянская подвода, на которую грузилась киноаппаратура. Телега двигалась с места, а вся группа шла рядом.
Попробуем восстановить один день съемок — воскресенье 15 августа 1926 года.
В тот день в Подгай собирались крестьяне — результат работы, которую провел актер Павел Рожицкий. В течение нескольких вечеров он по поручению режиссера объезжал верхом соседние деревни, беседовал с жителями о важности участия в съемках первого белорусского фильма. Кроме того, в каждом селе Павел Степанович расклеивал отпечатанное в типографии объявление, текст которого составил Ю. В. Тарич. Объявление, к счастью, сохранил актер и ассистент оператора Мстислав Котельников: «В совхозе „Прилуки“ состоятся большие киносъемки к картине „Гришка-свинопас“, в которых необходимо участие 1000 человек крестьян и крестьянок различного возраста (желательно стариков). Белорусское государственное кино просит всех крестьян вашей деревин собраться у вашего места схода к... часам утра, откуда вы пойдете с колонной музыки до совхоза „Прилуки“... Товарищи крестьяне! Просим вас всех принять самое горячее участие в создании первой национальной крестьянской белорусской кинофильмы и прийти в совхоз „Прилуки“ всей вашей деревней. Экспедиция».
Утро 15 августа Ю. В. Тарич начал с объяснения: надо построить баррикаду и вместе с партизанским разведчиком Гришкой оборонять ее.
Народный артист СССР Владимир Корш-Саблин вспоминает: «Многие прилуцкие крестьяне были участниками партизанских боев. По просьбе Тарича они водили нас на места своих бывших засад. Там мы потом и снимали. Крестьяне горячо спорили с режиссером, не мирились, если допускалось какое-то отступление от правды. Надо сказать, что Юрий Викторович внимательно слушал своих консультантов...»
А теперь слово крестьянам-киноактерам, которых удалось отыскать в деревне Подгай. Теперь им за семьдесят... 
Семен и Михаил Кресик: «Винтовки нам роздали, как тогда, в двадцатом, и залегли мы за баррикаду. Разница была только та, что патроны холостые».
Павел Красовскнй: «Тарич так душевно объяснял нам, такие приводил воспоминания, что слезы наворачивались».
Снимается сцена на баррикаде. Все идет ладно, и вдруг началась паника, ибо в деревню ворвались... легионеры. В этот день на съемках побывал известный белорусский репортер Ефим Садовский. Через несколько дней в газете «Савецкая Беларусь» появился его репортаж. Вот отрывок из него:
«Это не белополяки, это красноармейцы, вот только что они сбросили свою запыленную с дороги одежду, чтобы стать легионерами. Паника стихает. Кто-то из крестьян нашел своего знакомого среди „белополяков“:
— Алеська, как же ты против меня?!
— Кино, брат, ничего не поделаешь. Спряталось солнце. Наплыли густые тучи.
Кончился рабочий день... По-братски распрощались известные московские киноартисты с только что начинающими — белорусскими крестьянами».
Киноактер Степан Борисов вспоминает: «Никак не могу забыть, как мы возвращались со съемок. Обычно впереди верхом ехали Тарич, Пырьев, Корш-Саблин, мы, актеры, еще в гриме, а за нами растянулся пестрый кавалерийский эскадрон — бойцы в форме двух вражеских армий. Революционную песню сменяет строевая. Мы подтягиваем. И так хорошо, светло у всех на душе...»
После короткого отдыха разрабатывался план работы на следующий день и начинались репетиции. По их окончании для крестьян и съемочной группы демонстрировалась новая кинокартина (таким образом, вербовались новые статисты для массовых сцен). Если позволяла погода, силами съемочной группы на лугу давался импровизированный концерт. Затем в сопровождении воинского оркестра тут же на лугу начинались танцы...
Не раз Прилуки и Подгай навещали председатель ЦИК БССР А. Г. Червяков, председатель СНК республики И. А. Адамович, заведующий агнтпропотделом ЦКВКП(б) В. Г. Кнорин (в 1919 — 1922 годах секретарь ЦБ КП(б)Б, С 1927 года — секретарь ЦК КП(б)Б). Более того, Таричу удалось убедить их сняться в сцене, которая представляла комнату гостиницы, где располагался первый белорусский ревком сразу после того, как Красная Армия освободила Минск в 1920 году. Червяков около карты советовался с партизанскими командирами (артисты И. Клюквин и М. Котельников). Адамович диктовал приказ адъютанту, а Кнорина срочно вызывали к телефону. Сниматься было нетрудно: они ведь играли самих себя в декорации, которая точно воспроизводила хорошо памятную им обстановку ревкома.
В конце сентября киноэкспедиция из Прилук вернулась в Минск, где были отсняты сцены освобождения города Красной Армией. А в столице уже появились рекламные афиши: «Скоро! Скоро! Смотрите белорусского Дугласа Фербенкса — Леонида Данилова в первой национальной фильме „Лесная быль“!»
Тарич подтрунивал: «Вот ты, Леня, и попал в Дугласы, уже и звездой сделался»
Леонид Александрович Данилов вспоминает: «Зрители, что часами стояли около нашей гостиницы, очень просили, чтобы я вышел к ним. Они почему-то были уверены, что я тот самый легендарный партизанский связной, который описан в популярной повести Чарота, и теперь вот согласился показать в фильме свои недавние приключения в годы гражданской войны. За мной по улицам ходили и извещали встречных: „Вон Гришка пошел, тот самый!“
Киноэкспедиция, чтобы завершить съемки в павильонах 3-й Госкинофабрики и смонтировать фильм, направилась в Москву. Предполагалось, что премьера „Лесной были“ (старое название картины к этому моменту заменили) состоится в Минске в день празднования Октябрьской революции. Но работа затянулась.
...Все участники съемок, живущие в деревне Подгай, припоминают, что в декабре 1926 года им прислали пригласительные билеты на премьеру в Минск. Перед просмотром выступал Тарич. В маленьком кинозале народу набилось много. Было шумно и потому плохо слышно. Но последние слова режиссера крестьяне запомнили: „Спасибо, что пришли. Большое спасибо, что помогли созданию фильмы“.
25 декабря 1926 года в Минске состоялось торжественное заседание по случаю открытия кинотеатра „Культура“ и первого общественного просмотра „Лесной были“. Вступительное слово сказала заведующая Главполитпросветом БССР Софья Шамардина: „Лесная быль“- достижение не только „Белгоскино“, но и достижение чисто политического характера: факт создания этой фильмы подчеркивает, насколько правильно Советская власть и Коммунистическая партия подходят к разрешению национального вопроса».
Говорит А. И. Галкин: «Только при условиях существующего строя возможно было создать такую национальную культурную ценность».
Слово предоставляется писателю Чароту: «Крестьяне принимали участие в этой фильме потому, что они переживали все то, что в ней показано.
Ценно, что наши партийные, советские и профсоюзные организации очень внимательно отнеслись к работе над этой фильмом и оказывали всяческую помощь».
Последним выступал Ю. В. Тарич: «Свинопас» — особенная хроника, и зритель впервые увидит на экране белорусский фольклор, белорусского крестьянина, его быт... Перед зрителями пройдет жизнь Гришки, который из несмышленого мальчонки вырастает в сознательного партизана. Одной из основных задач по созданию «Свинопаса» было перейти от приключений Гришки к истории вообще и потом вместе с окончанием истории героев окончить историю данного этапа. Правда, действительность и факты настолько выразительны, что нет необходимости их еще больше раскрашивать... Артисты со своей задачей справились. Они не выделялись из масс крестьян... Я не открываю ничего нового ни в смысле техники кино, ни в смысле кинематографического оформления. Эта фильма не будет похожа ни на какую другую: она полностью насыщена белорусской жизнью. К этой цели я и стремился. Этим же «Свинопас» будет ценен и для небелорусского зрителя».
Вскоре в «Белгоскино» начали приходить письма со всех концов республики. Вот одно из них, от жителей местечка Песочное Копыльского района: «Узнав, что есть кинокартина „Гришка-свинопас“, очень просим, чтобы в ближайшее время ее посмотреть».
«Известия» в номере от 21 мая 1927 года писали: «Главное в „Лесной были“ не в похождениях отдельных героев, а в показе массового крестьянского движения...» Рецензия в журнале «Жизнь искусства» от 31 мая того же года кончалась так: «В целом «Лесная быль» — это победа Юрия Тарича и «Белгоскино».
Вслед за «Лесной былью» начали появляться новые национальные художественные кинопроизведения: первый исторический фильм «Кастусь Калиновский» (режиссер В. Гардин), историко-революционный «Его превосходительство» (режиссер Г. Рошаль), первая комедия — «Джентльмен и петух» (режиссер В. Баллюзек), первый фильм на современную тему — «Песня весны», по повести народного поэта Белоруссии Якуба Коласа «На просторах жизни» (режиссер В. Гардин) и т. д.
...Первую белорусскую художественную киноленту часто показывают на семинарах в Минском доме кино.
На одном из них присутствовали актеры Галина Кравченко и Леонид Данилов. Вглядываясь в безмолвные кадры фильма, они, как могли, озвучивали их, комментировали, называли имена актеров, что появлялись на экране, и, волнуясь, не всегда узнавали сами себя... 

Резник И. Первенец белорусского кино // Искусство кино. 1972. № 8. С. 17-23.