Таймлайн
Выберите год или временной промежуток, чтобы посмотреть все материалы этого периода
1912
1913
1914
1915
1916
1917
1918
1919
1920
1921
1922
1923
1924
1925
1926
1927
1928
1929
1930
1931
1932
1933
1934
1935
1936
1937
1938
1939
1940
1941
1942
1943
1944
1945
1946
1947
1948
1949
1950
1951
1952
1953
1954
1955
1956
1957
1958
1959
1960
1961
1962
1963
1964
1965
1966
1967
1968
1969
1970
1971
1972
1973
1974
1975
1976
1977
1978
1979
1980
1981
1982
1983
1984
1985
1986
1987
1988
1989
1990
1991
1992
1993
1994
1995
1996
1997
1998
1999
2000
2001
2002
2003
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
2014
2015
2016
2017
2018
2019
2020
2021
2022
2023
2024
Таймлайн
19122024
0 материалов
Два в одном
«Там еще звучит Пуччини. Я люблю сталкивать одну музыку с другой.»

- В музыке подобный идеал воплотил Валентин Сильвестров, музыка которого и звучит во всех ваших последних фильмах, не исключая "Два в одном".

- Там еще звучит Пуччини. Я люблю сталкивать одну музыку с другой. А с Сильвестровым у нас никаких взаимоотношений. Он очень обаятельный, но абсолютно неконтактный человек. Дает свои диски и говорит: "Делайте с ними что хотите". Потом ты к нему обращаешься: "Спасибо, маэстро, но она зашумлена, нам надо чище, еще раз записать". Он отвечает глупости: "Это же хорошо, что она зашумлена, вы так и снимаете - то один звук вторгается, то другой. Ну, извините, что вам не нравится.

Это вообще мой подарок". И больше не отвечает на телефонные звонки. А если пристаешь к нему, начинает скрываться. Но он мне нравится, и я покоряюсь, как рабыня. Говорит однажды: "Смотрел ваш фильм "Чеховские мотивы" - очень хорошо, но почему актер так громко поет мою песню? Ее нельзя так громко петь!" До сих пор этого забыть не может. Что поделать? Мы называем кино демократичным искусством, а на самом деле оно - грубое.

- Вы сражаетесь с этой грубостью, постоянно чередуя жанры и методы? Предыдущий ваш фильм, "Настройщик", был черно-белым и более традиционным по языку, "Два в одном" - цветной и экспериментальный.

- Нет, мне просто все надоело, осточертело. Я не хочу повторяться. Сейчас впереди сложная авантюра - называется "Мелодия для шарманки". Автор сценария - Владимир Зуев, киевлянин, мой давний друг. Сегодня он - воцерковленный человек, писал жития святых. А недавно дал мне сценарий. Такой Андерсен-Диккенс: две сиротки, голод, холод... категорические императивы. Все очень просто, но снимать будет очень сложно.

- "Два в одном" не взяли ни в Берлин, ни в Канны, ни в Венецию. Почему, по-вашему, фестивали к вам вдруг так охладели?

- Вопрос моды, мне кажется. Не понравилось им мое кино, что делать! Сейчас другое нужно фестивалям и зрителям. Более гражданственное, политизированное, социальное. Хотя и в моих фильмах социальное не может отсутствовать, оно обязательно будет проступать где-то! Мир фестивалей для меня - загадка, и пусть остается загадкой.

- Важнейший - и, наверное, безответный - вопрос, который ставят ваши фильмы - о неведомых источниках такой творческой свободы, которой дышит каждый кадр любой вашей картины.

- Это все эклектика. Я, по существу, человек необразованный. Я не знаю, что из какой оперы, и все сталкиваю: жаргон с пафосом, павильон с улицей. Вот и вся свобода. Я чувствую, что красиво, и начинаю получать удовольствие.

- Собственный кайф - важный для вас критерий?

- Единственный. Когда я достигаю некоей эклектической гармонии, начинаю ей любоваться. Хотелось бы, чтобы кто-то еще полюбовался. Иногда рискну по завершении работы спросить, например, звукооператора: "А вам понравилась картина?" Он отвечает: "Вы меня спрашиваете? Я занимаюсь звуком!" Не хочет даже говорить на эту тему.

- Ваши фильмы, в которых так, казалось бы, легко увидеть точный слепок нашей реальности, постоянно обвиняют в том, что реальности как раз там и не хватает.

- Это не реальность, это иллюзия. В чем тут можно обвинить? Для кого-то моя реальность чрезмерна, для кого-то - в самый раз. Каждый человек так устроен: свое видение ему кажется реальным. А на меня последнее сильное впечатление произвело не художественное, а документальное кино. Казнь семьи Чаушеску. В какой-то заштатной школе их поймали, и вот они сидят в пальто, нахохленные. Им прочитали черновик приговора, встали, пошли и расстреляли.

P.S. Страшное перевоплощается в смешное, театральная условность - в неоспоримую реальность криминальных улик, а черное - в белое: две противоположности в одном фильме. Заслуженные и народные артисты, как дети, отмечают Новый год под негромкую музыку Сильвестрова и громыхающие арии Пуччини. Они играют в любовь и едят икру ложками, а в конце концов не выходят на поклон, оставляя трактовку кричащей и волшебной мистерии на усмотрение зрителя. Кира Муратова, как обычно, остается за кулисами - ей не до свиста и не до оваций. Она готовится к новому фильму: уже не новогоднему, а рождественскому

Антон Долин. : Не дважды два. Кира Муратова - о сцене и кулисах, свободе и эклектике//Московские новости, 21 сентября 2007г.

Поделиться

К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например:

Google Chrome Firefox Opera