Младший Герман из фильма в фильм снимает продуваемую злыми ветрами пустоту, в которой зябнут одинокие фигурки забытых людей. Футбольные пустыри в «Гарпастуме», необитаемые стройплощадки в «Электрических облаках», космодром в «Бумажном солдате». Название отсылает к окуджавской песенке о жертвенном стоицизме обреченной прослойки, востребованной лишь в мегапроектах: атом, космос и война. В зыбком туманном вакууме, который так любил на площадке его отец, режиссер будто сдает экзамен по национальному артхаусу: герой навзничь в кузове грузовика — папины «Лапшин» и «Хрусталев», дачное суесловие — «Июльский дождь», прическа Чулпан от «башни» до каре — панфиловское «Начало». Противоестественное для стартовой лихорадки чувство тотальной богооставленности. «Кинодиссертацию признать состоятельной. Выдать со склада „Серебряного льва“».

Горелов Д. Хроника кино. 2008 год // Сеанс. №65. 2015