«Слезы» ставились хотя и быстро, но тщательно режиссером П.И. Чардыниным. Мне нравилась простая и внешне спокойная его манера работать. И я любила видеть, как его серо-синие прекрасные глаза на лице в глубоких складках оспы горят скрытым огнем в удачные моменты съемки.
Фильм показывали в кино на нынешней площади Маяковского — не знаю, как она тогда именовалась. На просмотре я испытала нигде не повторяющееся ощущение, когда ты видишь себя на экране в первый раз. Во-первых, себя несколько времени не узнаешь, даже почему-то не догадываешься, что это ты. Потом начинает казаться, что ты умер и видишь себя с «того света» или тебя разрубили надвое — один сидит в креслах, другой двигается там. И вдруг, по какому-то одному ничтожнейшему штриху, движению (в данном случае припрыжка, обходя стол бочком) узнаешь себя с разочарованием — оказывается, что себя воображаешь гораздо лучше, чем это есть в действительности.
И теперь сразу все становится на свои места. Многое в игре не нравится, некоторые места вызывают удовольствие, а есть такие, что хотел бы соскоблить, уничтожить... Увы, они останутся неумолимыми протоколами.
«Слезы», конечно, сопровождались музыкой Саца, я два дня провела в ложе кино. Начиная с премьеры, я сидела, прижавшись в темноте зала, все сеансы подряд, точно изучая вещь, а в сущности наслаждаясь совсем необычным в моей артистической жизни явлением. В театре все исчезает! И чем ты лучше играл сегодня, тем больше назавтра спектакль кажется мелькнувшим сном. А здесь я могла снова и снова видеть свою новую роль. Столько раз, сколько захочу!
После того, как была сыграна большая роль, завязались довольно прочные отношения с фирмой Ханжонкова. Он, Алексей Александрович, и его жена Антонина Николаевна относились ко мне очень дружелюбно. Ханжонков был очаровательно мягким человеком, тонко знающим свое дело и разбирающимся в искусстве актеров. С ним приятно иметь деловые связи, настолько этот человек большой корректности и честности, вроде купцов Китая, где оберегают свое «лицо» и все сделки заключаются на слове, без каких-либо официальных документов. И тут можно обо всем условиться, вне всяких писанных договоров. Совсем еще молодым Алексей Александрович начинал болеть ревматизмом, и после революции 17-го года я с большой грустью встретила его уже в кресле — он не мог двигаться и его возили. Но это не мешало ему работать. Антонина Николаевна — очень красивая в прошлом женщина, говорили, что она снималась в каких-то фильмах. Я не предполагаю, что она могла быть удачной актрисой—совсем не подходящий характер — слишком практический, делового ума, властности и энергии. Сдержанно воспитанная, она мало вмешивалась в художественную сторону производства, но вела финансовую и административную части с хорошим порядком и налаженностью.
Юренева В. Неужели действительно так было? / Публикация А.В. Баталиной // Киноведческие записки. 2004. № 66. С. 263-280.