Когда полюбившегося актера зритель видит в неудачной роли, он особенно расстраивается. Словно его самого, зрителя, показали в невыгодном свете. Чувство понятное, и, пожалуй, даже закономерное.
Нечто подобное случилось со мной, когда я смотрел «Большой фитиль» и увидел в нем в роли экстравагантного дирижера актера Леонида Быкова. Дирижер мало походил на дирижера, даже если при этом сделать скидку на жанр. А Леонид Быков мало походил на Леонида Быкова, даже если и здесь сделать соответствующую скидку на характер «роли». Не внешностью, конечно. Внешность, несмотря на грим, осталась его собственной. А вот актер куда-то исчез, тот актер, который обратил на себя внимание еще совсем юношей, появившимся на киностудии имени Александра Довженко.
Неудачи, конечно, бывают у всех. Никто от них не застрахован. Даже самый опытный и самый талантливый актер. Неудача же Быкова в «Большом фитиле» — совсем маленькая по масштабу, как и сама роль. И начал я с нее разговор даже не для того, чтобы сказать, что не все роли следует играть без разбора (а дирижера безусловно Леониду Быкову не следовало бы играть). Частная, маленькая, ничего не определяющая неудача как-то особенно ярко, словно при доказательстве «от обратного», показала, что именно ценит зритель больше всего в этом актере . . .
Сборник, который вы держите в руках, рассказывает о творческих биографиях многих актеров. Вчитываясь в эти биографии, вспоминая по ассоциации и другие актерские судьбы, все яснее понимаешь, как опасно порой эксплуатировать на экране однажды удачно найденный облик, искусственно втискивая его в образы иного внутреннего содержания. Все больше убеждаешься, сколь плодотворны настойчивые актерские поиски для раскрытия самых различных граней человеческого характера. И все же в каждом по-настоящему одаренном актере есть какая-то присущая только ему неповторимая особенность, которая, раскрываясь порой самым неожиданным образом, убеждает вас, что при любой трансформации эта особенность и есть то самое главное, то самое примечательное, что отличает именно этого актера. Для Леонида Быкова — это лиризм, окрашенный мягким, добрым юмором.
Широкая известность пришла к Быкову с фильмом «Укротительница тигров». В картине, правда, ему было уделено не главное место. Основной дуэт Касаткина — Кадочников. Но без Быкова трудно представить себе не только перипетии «треугольника», трудно представить себе эту картину комедией.
Конечно, сценарий предопределял довольно активное вмешательство в действие быковского персонажа. Однако артист сумел не только правильно «прочитать» свою роль, но, выйдя «за рамки» драматургии роли (в единственно допустимом смысле подобного действия), придал ей какую-то трогательно-юмористическую окраску. Самое же интересное и ценное, по-моему, было то, что юмор поступков, слов и интонаций Пети Мокина нигде не заслонил от зрителя правды добрых и глубоких человеческих чувств.
Какой бы эпизод с участием Быкова в «Укротительнице тигров» мы ни вспомнили, в любом увидим этот редкий синтез. В самых разных ситуациях — порой совсем легковесных и откровенно юмористических — актер абсолютно достоверно и всерьез представляет переживания своего героя. И он вовсе не старается кого-либо посмешить — законы комического, лежащие в несоответствии разных начал, используются Быковым очень органично. А потому и улыбка зрителя приходит так же легко и органично; приходит вместе с симпатией и верой в правду чувств героя — и в сцене на судне, в кругу матросов, и в сцене объяснения с Кадочниковым, и в таком комическом эпизоде, как чтение Касаткиной его любовного послания.
Своеобразие актерского таланта Леонида Быкова в «Укротительнице тигров» проявилось столь отчетливо, что оставило след в памяти и зрителей, и критики, и даже кинорежиссеров. В результате зритель вскоре увидел новые образы, созданные этим актером.
Вскоре появился непутевый солдат в фильме «Максим Перепелица». При полной непохожести сюжета новой картины и новой роли, в незадачливом солдате зритель легко узнал Быкова, и не только внешне, что ни в коей мере, естественно, не является заслугой актера. Зритель узнал, почувствовал то обаяние актерской индивидуальности, которая привлекла к нему внимание с самых первых шагов в искусстве. В Максиме Перепелице зритель увидел непутевого, но доброго, чем-то привлекательного, но смешного парня. Здесь не было эксплуатации найденных ранее приемов комического, приемов создания естественности поведения. Просто и то, и другое, будучи в природе таланта актера, смешило, трогало и убеждало в правде изображаемого.
Отдавая должное достигнутому Быковым в этой новой роли, следует все же сказать, что, кроме более яркого внешнего рисунка, актер не привнес в картину ничего, о чем бы следовало говорить, как о шаге вперед в постижении мастерства, в раскрытии новых граней своего таланта. Драматургия роли не давала для этого никакого материала.
По-настоящему новое проявилось в другой работе актера, в образе Алеши из фильма «Добровольцы».
Стремление максимально полно раскрыть душевную щедрость Алеши, цельность его характера заставило актера отказаться от броскости, эффектности внешней характеристики своего героя. Даже юмор, который, казалось, сам собой, непроизвольно окрашивал все, что связано с персонажами Быкова, был запрятан куда-то внутрь и проявлялся лишь в силу необходимости по ходу сюжета. А актерских усилий нигде не чувствовалось. Все было так же органично, естественно, как и всегда, несмотря на иную задачу, которая здесь решалась. И в результате сильнее и ярче обнаруживалось «глубинное» течение чувств в героическом юноше Алеше Акишине.
Вспомните одну только сцену из фильма — сцену встречи Алеши с Лелькой после его возвращения с Дальнего Востока. В глазах Алеши печаль, ему грустно, что не его ждала девушка, что не о нем плачет она. И в то же время ни на миг не возникает сомнения в искренности и нежности, с которой Алеша утешает Лелю, не сомневаешься, что для него превыше всего святое чувство дружбы!
В картине «Добровольцы» — пусть не до конца художественно совершенной, но свежей и правдивой, — был сильный актерский ансамбль. Актеры сумели раскрыть несколько ярких страниц нашей недавней истории. Сумели благодаря тому, что отчетливо нарисовали неповторимый облик людей одного поколения — людей разных и в то же время очень близких друг другу той близостью, которую придает время, эпоха, а главное — общность идеалов. Актер Леонид Быков разделил с создателями фильма наибольшие удачи этого фильма.
Подобно многим актерам, Быков обладает такими чертами актерской индивидуальности, которые невозможно полностью скрыть никаким гримом, никаким перевоплощением. Помните неудачу талантливого актера Петра Алейникова в роли Пушкина в фильме «Глинка»? Режиссер и теоретик кино А. В. Мачерет видит причину этой неудачи в стремлении актера остаться самим собой, подменить собственной индивидуальностью образ Пушкина. Думаю, что не в этом дело. Алейников сделал для удачи образа все, что было в его силах. Он просто не смог перешагнуть через специфичность своего актерского облика, своего таланта. Неудача не зависела ни от труда, ни от меры таланта. Она была предопределена острой характерностью этого таланта и актерской судьбой в кино, когда после Вани Курского и Молибоги, слившихся с обликом самого актера, ему пришлось играть Пушкина. Ему не стоило играть эту роль — вот и все. Как не стоит, наверное, Румянцевой играть Каренину.
Подобно Алейникову, талант Леонида Быкова специфичен. Актера легко узнаешь в каждой новой роли. Положите рядом фотографии его персонажей. Даже при гриме они похожи. Быков . . . Быков ... Быков ... Их легко спутать друг с другом, если вы не видели фильмов с этим актером. Но, зная фильмы, эти образы никогда не спутаешь, ибо внутреннее содержание их неповторимо, у каждого свое: и у настойчивого паренька, которому, несмотря на самоуверенность, так и не удалось добиться любви укротительницы тигров, и у смешного солдата Максима, у которого все получается «не как у людей», и у немного застенчивого, но твердого характером Алеши Акишина, которого не поколеблют самые серьезные превратности судьбы.
Умение Быкова создать внутренне наполненный, своеобразный человеческий характер с наибольшей силой проявилось в фильме «Алешкина любовь». О сценарии и картине было написано немало похвальных рецензий. И все же, мне кажется, об этом произведении не было сказано всех хороших слов, которые оно заслужило.
Множество самых разных, и по глубине, и по драматичности, фильмов, посвященных любви, видели мы на экранах! Среди них, безусловно, были и более художественно тонкие и философски более весомые произведения, чем «Алешкина любовь». Но когда пытаешься вспомнить картину, в которой это чувство было особенно светлым, оставляло ощущение радости и полноты человеческого счастья, — чаще других вспоминаешь «Алешкину любовь», хотя в ней сила чувства не провоцируется цепью эффектных испытаний. Почему же приходит на ум именно эта картина? Где в ней «зримые» доказательства могущества вечного чувства? Внешне — только в упорном преодолении героем многих километров за ничтожно малое время, остающееся от работы. Но разве мы не видели в кино куда более веские доказательства, более ощутимые жертвы, приносимые на алтарь любви? Видели. Редко видели мы лишь такую глубокую наполненность любовью, которую передает нам Быков. Леонид Быков сумел рассказать о самом главном в Алеше — о бесконечной цельности его чувства, о счастье, которое даст любовь.
В пареньке из «Укротительницы тигров» была редкая настойчивость и столь же редкая уверенность в своих возможностях. Его не смущали никакие повороты фортуны, порой, как мы знаем, очень неласковые. Он убежден, что упорство его победит в жизни все. Девушку тоже. Это вызывало улыбку зрителя. Когда дело обернулось для паренька не так, как он ожидал, зритель продолжал улыбаться. Все было так, как диктовали законы комедийного жанра.
Чувство Алеши из «Добровольцев» не было внешне столь ярким, оно было проще, но глубже и серьезнее. И зритель понимал, верил, что Алеша справится с горем, увидев, что его чувство безответно.
В «Алешкиной любви» все иначе. Леонид Быков сумел заразить зрителя силой своего чувства, сумел внушить ему, что для Алешки нет ничего важнее этой любви. На сей раз не герой верит в победу своего чувства, а зритель верит в победу Алешкиной любви. Верит, что такая любовь не может остаться безответной. И все эти серьезные вещи, рассказанные всерьез актером, окрашены добрым светлым юмором, таким же светлым, как сама любовь.
Картина «Алешкина любовь» кажется мне к тому же очень демократичной, если так можно сказать. Показан в ней простой паренек, ничем, по существу, не выделяющийся — ни лицом, ни геройством своего характера, ничем особенным. Он даже нескладен в чем-то. Но чем дальше развивается сюжет, тем больше ощущаешь человеческий талант Алеши. Ибо так любить, быть так наполненным своим чувством, испытывать такое счастье в любви может только человек с талантливой душой, человек, умеющий благожелательно воспринимать жизнь и всего себя отдавать жизни.
Алешку любишь, но никогда не жалеешь, ибо он сам никогда себя не пожалеет, как бы тяжко ему ни было. Он счастлив, когда трудно ему, когда девушка далека и кажется недоступной, он счастлив, когда она здесь, рядом, с влюбленными глазами.
И еще. Не только в окружающей обстановке вы чувствуете приметы времени. Время живет в самом герое, в его мыслях, в его поступках, в его сильном, большом чувстве. Картина, как и герои ее, чиста чистотой высокого искусства. Именно этой картиной актер Леонид Быков сдал трудный экзамен на творческую зрелость.

Кацев И. //Альманах «Актёры советского кино». 1966. Выпуск второй. 1966.