Федор, что вы сейчас делаете?
По-прежнему снимаю видеоклипы, любимые мною, рекламу. Как режиссер готовлю полный метр, даст Бог, все получится. Были и остаются большие проблемы с финансированием. Вот задумал римейк отцовского фильма «Судьба человека».
Вы все-время что-то доделываете за Сергея Бондарчука. Говорят, что-то изменили в культовой советской картине «Война и мир».
Я ничего там не доделывал.
Но газеты писали, будто вы пересняли некоторые куски с использованием новейших технологий.
Не-воз-можно! В стране не осталось журналистов, которые действительно знают и отслеживают все, что происходит в кинематографе. Как-то Лев Новоженов, уважаемый всеми человек, спросил меня: «А кто же был реальным режиссером „Ватерлоо“? Ведь Бондарчук снимал только батальные сцены». Это Новоженов в Интернете вычитал! Мне ужасно больно слушать подобные бредни. Ни у одного вменяемого человека не поднимется рука что-то добавить в культовый фильм, а особенно у сына — переделывать что-то в работе отца. Реконструкция «Войны и мира» — это проект Министерства культуры и «Мосфильма». Они сделали звуковую версию, Dolby Surround, то есть «развели» звук в картине на цифру. Если раньше он шел из двух колонок, сейчас идет из двадцати восьми. Это та же музыка, но она звучит по-другому.
Вы хотите сказать, что звук что-то меняет?
Конечно, это же целая палитра! Если бы отец был жив... Господи, это же была его мечта!
Так почему же говорят о дополненной вами версии?
Это демоны не могут успокоиться. Все вранье! Как говорили, что Бондарчук получил «Оскар» за спецэффекты, так до сих пор это и продолжается. А что касается «Судьбы человека», я, действительно, хочу сделать римейк, перенеся события в период первой чеченской войны, но это будет не рефлексия по поводу произведения Шолохова, а рефлексия по поводу фильма Сергея Бондарчука. Мы с Петей Луциком, царство ему небесное, начинали работать над этой картиной вместе.
А почему именно римейк?
Можно не называть это римейком, можно сказать, что я снимаю фильм про войну. Я долго мучился в поисках сценария, который бы меня реально взбудоражил. И вот наконец нашел то, что искал! Во-первых, меня очень волнует чеченская война, а во-вторых, мне интересно сделать римейк. Я не хочу пускаться в подробные объяснения. Пусть решает зритель. Буду краток: в моей картине будет герой, который в картине отца был шофером. Он будет шахтером, у него тоже будет жизнь до войны и тоже будет семья. Больше ни слова не скажу...
Шофера в «Судьбе человека» играл Сергей Бондарчук. А кто будет играть шахтера?
Я. Иначе идея римейка теряет смысл.
А что вы оправдываетесь? Вы хороший актер.
Правда? Мне очень приятно, ей-богу.
Почему вы так мало снимаетесь?
Потому что не везде и не у всех соглашаюсь работать.
Почему?
А зачем?! Это ж не мой хлеб. Я играю то, что мне нравится. Отец, между прочим, тоже не везде снимался. Он, например, никогда не играл председателей или директоров заводов, не хотел! И я отказываюсь от огромного количества тупых предложений. Я лучше сыграю бесплатно у Гришки Константинопольского.
[...]
А как вас занесло в сериал «Мужская работа» Кеосаяна?
Кеосаян — мой однокурсник. Никогда в жизни не думал, что я сподоблюсь играть в сериале.
Если уж вы не у всех снимаетесь, то выбирать должны лучших среди лучших. Кеосаян к ним явно не принадлежит...
Да, у него репутация очень... странная. Но вот уговорил он меня, уговорил. Что-то напомнило мне наши первые институтские годы. И вы знаете, у нас с ним было очень нежное сотрудничество. И я получил массу удовольствия от работы. Фильм, кстати, про войну...
Почему сейчас все снимают фильмы про войну? Так действует Чечня?
Кто все? Раз-два и обчелся. Хотя для нашей страны необходимо снимать, снимать и снимать фильмы про войну! Мы же забыли про героев. Наши киногерои — засранцы, наркоманы. И на этих уродов должен смотреть мой сын?! Я понимаю английские фильмы на подобные темы — наркотики и борьба с ними, пусть пассивная — это же почти кино о войне. Или проект «Догма», авторы которого честно говорят о наболевшем. А у нас просто врут на модную тему! Вранье «от» и «до» за большие гонорары. Это же пошло и отвратительно!
Разве про Великую Отечественную войну было мало вранья? Вспомните советские фильмы...
«Баллада о солдате» — вранье? «Судьба человека» — вранье?
Вы сейчас приводите в пример лучшие фильмы. А их было куда меньше, чем...
Так и нам сегодня нужно кино нормального качества! У нас что, режиссеров нет? Нормальные люди с душой и сердцем исчезли? Я патриот! Я считаю, что есть люди, на которых можно равняться, и есть темы одухотворенные, взывающие к человечности, к которой и должен взывать хороший кинематограф. А иначе зачем вообще заниматься кино? Может быть, я идеалист, но такое отношение к искусству мне отец внушил. Всей своей жизнью, всем своим творчеством внушил: добро, любовь, позитивное начало должны присутствовать в фильме. Как можно так ненавидеть свою страну, как ненавидят ее современные любители поживиться на модных темах? Так глумиться, злопыхательски радоваться невзгодам и бедам, которые происходят у нас? Должна же быть боль в сердце. Может быть, это никому и не нужно, но во мне она есть. Спасибо отцу!
[...]
Вы скромный человек?
Я? (Заходится в приступе смеха.) Я — идеальный князь Мышкин. Это однозначно! Нежный, трогательный, идеальный человек — это я, Федор Бондарчук. Даже к гадалке можно не ходить. (Фальцетом в сторону.) Боже, меня теперь разорвут на части! И пусть рвут, я рваный буду, может быть, еще интереснее.
Между прочим, Виктор Сухоруков мне совершенно откровенно сказал: «Хочу попасть в историю». И молодец. Хочет — попадет!
Да? (Серьезно.) Я тоже хочу попасть в историю... Но я не буду вам это говорить, потому что и завистников море, и вообще как-то нескромно...
Кутловская Е. Федор Бондарчук: «Я — идеальный князь Мышкин» // Искусство кино. № 5. 2003