Многоуважаемый Всеволод Эмильевич!
Сейчас получил молнию. Отвечая телеграфно своим порядком, в этом письме, пользуясь тем, что сейчас едет в Москву директор «Союзкино» Свентицкий[3], пишу Вам подробно.
Мориц Миронович[4] меня отпустил на октябрь и неделю ноября до окончания ноябрьских торжеств. Поэтому меня беспокоит и тревожит Ваша телеграмма о дате приезда — срок еще далеко пока не истек!
На эту картину у меня заключен договор еще в марте месяце[5]. Все лето съемки почти не производились, отчасти из-за меня, т.к. группа не могла выехать в экспедицию в Сухум, т.к. я все время (в июне и в июле) уезжал с театром[6]. В августе (во время моего отпуска в театре) заболел режиссер Роом[7]. В сентябре не могли уехать, т.к. ждали меня с открытием сезона в театре.
Я напоминаю Вам, что театр мне обещал давать кроме одного (1 ½) месяца (на общих основаниях) еще месяц без сохранения содержания. Вот на этот месяц я и договорился с М.М. на октябрь, причем даже, если бы не было съемки, все равно М.М. обещал мне достать на октябрь путевку в санаторий. Ввиду же того, что Ю.М. Юрьев[8] уезжает с 25 сент. до 15 ноября, срок этот был увеличен до окончания октябрьских торжеств.
В кино я сняться должен, т.к. не снимался 2 года[9]. Два месяца надо потратить на экспедицию. В театре я нужен в начале сезона, и зимой, и в поездках летом. Когда-то эти два месяца придут. Я об этом предупреждал М.М., когда месяц не отпускали от летней поездки.
Хуже то, что с 28 сент., с моего приезда, было два съемочных дня. Погоды нет. Поэтому меня страшно смутила Ваша телеграмма, т.к. я хотел уже скоро писать на театр с просьбой продлить мой отпуск до двадцатых чисел ноября. Об этом я прошу договориться с Вами директора Союзкино тов. Свентицкого.
Поздравляю Вас с приездом, надеюсь, что Вы поправились и отдохнули. Привет Зинаиде Николаевне.
Игорь Ильинский
P.S. Татьяна Ивановна шлет Вам и Зинаиде Николаевне сердечный привет.
Жду Вашего ответа и очень Вас прошу договориться с тов. Свентицким, т.к. я в панике, т.к. на мне лежит колоссальная ответственность по срыву и отсрочке картины на год из-за продления на каких-нибудь 10 дней[10]. ___________________________
Директору театра им. Мейерхольда В.Э. Мейерхольду
Заявление
Два-три месяца тому назад я обращался к Вам с неоднократными просьбами — составить репертуар моего участия в гастрольной поездке таким образом, чтобы я мог совместить работу с кино[11], тем более что с Вашего устного согласия я заключил договор[12], рассчитывая, что театр 15 апреля категорически поедет на юг.
Я попал в ужасное положение, т.к. должен был совершенно сорвать съемки по договору с кино, т.к. те числа, которые Вы мне указали по гастрольной поездке и в мае по Москве — говорили за то, что я должен был с 8 мая по 1 июля совершенно выключиться из киноработы, т.к. отдельные свободные дни с 23 мая по 28 мая и с 9 июня до 13 июня абсолютно не давали мне возможности использовать их для съемок ввиду их краткости. Я никак не думал, что Вы будете требовать на этот раз полного моего участия в поездке (по Вашему указанию 6 свободных дней в месяце гастролей). В последние поездки (за исключением конфликтной с Белиловским[13]) вы всегда мне шли навстречу и я приезжал только наездами. Это было даже тогда, когда не было такого катастрофического положения с кино, когда работа в экспедиции не начиналась с 15 апреля, согласно первоначальным планам поездки театра на юг и дальше все лето, а ограничилась отпуском, данным мне Вами с 21 апреля по 6 мая.
Я доказывал это Вам, Садковской, Глинскому, я просто просил пойти мне навстречу, раз получилось для меня такое безвыходное положение. Дирекция не хотела хоть сколько-нибудь еще передвинуть репертуар, пойти навстречу.
Из-за этого я вынужден был подать заявление об отказе от поездки и, собственно, вытекающее из этого заявление об уходе.
Со мной не желали договориться, а требовали, угрожая, не желая считаться с тем, в какое я положение попал, требовали, по-видимому, принципиально, не желая идти ни на какие возможные компромиссы.
Я в эти дни заявлял дирекции и месткому в присутствии ведущих актеров и хочу сейчас заявить Вам, что считаю счастьем для себя работать с Вами и в театре Вашего имени. Думаю, или, вернее, знаю наверняка, что Вы прекрасно знаете мое отношение к Вам. Может быть, и неудобно писать, но Вы знаете мою громадную любовь к Вам — художнику, гениальному мастеру и режиссеру.
Уход для меня из театра не есть наплевательство, «премьерство» и т.д. и т.д. Это трагедия для меня, которую я не думаю скрывать, это почти своего рода самоубийство в творческом плане. Но что же делать, если Вы не хотите ни с чем считаться, и, с другой стороны, становлюсь перед преступлением и перед формальным срывом договора с киноорганизацией, где я по договору несу и ответственность по линии организации и выполнению плана работ как режиссер[14].
В свое время театр гораздо больше считался с кино, и я напоминаю Вам, что были условия (написанные после конфликта с Белиловским), что я могу в летние месяцы иметь еще один месяц дополнительного отпуска для кино.
Я пишу Вам, чтобы попытаться убедить Вас правильно меня понять.
Я считаю себя чрезвычайно виноватым в опоздании на два спектакля. Я также очень виноват (но я Вам писал причины) в Сибири[15]. Это мои долги перед театром. Но сейчас отдать эти долги, поймите, я могу, только сделав буквально преступление.
Я хочу работать у Вас и с Вами. Обидно из-за нескольких спорных спектаклей в Харькове или Одессе уходить из театра, а уход является самозащитой.
Если я Вам дорог или хотя бы нужен как актер, я прошу Вас несколько поступиться той административной неразберихой, которая в отношении меня произошла. Во избежание же дальнейших недоразумений я прошу Вас, или членов дирекции и месткома, урегулировать и точно зафиксировать в виде договора или условия мои обязанности по отношению театра, а также зафиксировать и те льготы, уступки и права, которыми я пользуюсь в театре для работы в кино и по болезни бронх. астмы и таким образом придти к точной договоренности.
Игорь Ильинский
23/V — 35 г.
____________________________
Ф. 963, оп. 1, ед. хр. 171, л. 16–16 об.
«...считаю счастьем для себя работать с вами». Мейерхольд и кино // Киноведческие записки. 2006. № 78. С. 77–82.
Примечания
- ^ Ф. 998, оп. 1, ед.хр. 1645, л. 19-20 об.
- ^ Архивными сотрудниками письмо датировано — «6 окт. 1932». Если число и месяц могут считаться определенными правильно, то год должен быть, несомненно, 1933-м.
- ^ На листе 19 на полях вдоль текста цветным карандашом записаны (надо думать, Мейерхольдом) адрес и телефон В.М. Свентицкого:Рожд. бульвар 25, кв. 3. Директор Свентицкий Викт. Мих.2–29–08
- ^ Имеется в виду Мориц Миронович Шлуглейт (1883–1939) – заместитель директора ГосТИМа в 1932–1934 гг.
- ^ Речь идет о картине “Однажды летом”.
- ^ В июне 1933 года театр выступал с гастролями по городам Украины.
- ^ Роом Абрам Матвеевич (1894–1976) – режиссер театра и кино. В 1923 году работал в Театре Революции, был сорежиссером Мейерхольда на постановке пьесы А. Файко “Озеро Люль” (премьера – 7 ноября 1923 года).
- ^ Юрьев Юрий Михайлович (1872–1948) – актер театра и кино.
- ^ В 1931 году И. Ильинский снимался в фильме “Механический предатель” (режиссер А. Дмитриев).
- ^ Вскоре последовал активный обмен телеграммами между Ильинским и Мейерхольдом. Они сохранились в фонде театра (в. 963, оп. 1, ед. хр. 171; телеграммы режиссера–автографы):“СУХУМА СРОЧНАЯ МОСКВА ТВЕРСКАЯ 45 МЕЙЕРХОЛЬДУ ЭКСТРЕННЫМ ПРИЧИНАМ ОБЪЯСНЮ ЛИЧНО ПРИЕЗЖАЮ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЧЕТВЕРТОГО ПРОШУ НЕ ЗАНИМАТЬ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ ВВИДУ ПЕРЕМЕНЫ КЛИМАТА = ИЛЬИНСКИЙ” (л.81).“Ильинскому. Молнируйте точную дату Вашего приезда связи необходимостью организовать параллельные спектакли Мейерхольд” (л. 82).На листе помета “Отпр. 14/XI 12 ч.”.“Ильинскому Приезд первого декабря обязателен Ваше выступление второго расплюев уже объявлено Мейерхольд” (л. 83).Ниже приписка:“17/XI”.“СУХУМА ТВЕРСКАЯ 45 ТЕАТР МЕЙЕРХОЛЬДА. СИЛЬНО БОЛЕН АНГИНОЙ ПРИЕДУ ДВАДЦАТЫХ ЧИСЛАХ НОЯБРЯ ПРИЛОЖУ ВСЕ УСИЛИЯ УСКОРИТЬ ИЛЬИНСКИЙ” (л. 84)
- ^ В архиве театра сохранилось письмо Ильинского в дирекцию театра от 8 апреля 1935 года: Дирекции Театра Мейерхольда ЗаявлениеИз заявления, которое я получил от дирекции относительно занятости моей в театре летом – видно, что дирекция не желает идти ни на какие уступки и по этому репертуару я должен быть занят сплошь всю летнюю поездку и конец мая в Москве. Напоминаю дирекции, что полтора года тому назад мною было подано заявление дирекции о том, что во всех выездах и во всей работе театра вне Москвы, в которых я должен по мнению дирекции участвовать – должны дирекцией согласовываться со мной. Иначе я работать в театре не могу.Несмотря на мои неоднократные письменные и устные просьбы и на этот раз согласовать репертуар летней поездки со мной – дирекция в категорической форме сообщила мне по распоряжению Мейерхольда занятые дни в летней поездке, составленные так, что я должен, исходя из этих дней, быть в поездке театра абсолютно безвыездно всю поездку, ас 8 мая до конца мая в Москве.Ввиду вышеупомянутого ставлю дирекцию в известность, что я в таком случае вообще от поездки отказываюсь.Считаю при этом, что дирекция, не желая идти ни на какие компромиссы, зная мое положение с работой в кино, упорно вызывает меня на конфликт, вплоть до ухода из театра, о чем я недавно уже заявлял дирекции.ИгорьИльинский8 апр[еля] [19]35 г.(ф. 963, оп. 1, ед. хр. 171, л. 15-15 об.).
- ^ Имеется в виду договор о работе на студии Украинфильм (Киев) над фильмом “Однажды летом” (все тот же сценарий И. Ильфа и Е. Петрова, постановка которого на Московской студии была остановлена).
- ^ Белиловский Василий Васильевич – “директор-распорядитель” театра <...> до 1931 года.
- ^ В фильме “Однажды летом”, вышедшем на экраны в апреле 1936 года, Ильинский не только сыграл две роли: автодорца Телескопа и “профессора” Сен-Вербуда, но был также и режиссером (совместно с Х. Шмайном).
- ^ В архиве театра сохранилась машинописная копия письма Ильинского от 10 июня 1934 года, где он объясняет свою задержку “в Сибири” на неопределенный срок болезнью сестры и ее семейными обстоятельствами (там же, л. 48).