В. М. Да. Мне нужен был Бродвей, потому что он существует только в мегаполисе. А я создавал модель мегаполиса. Я хотел назвать просто «Бродвей». Но европейские партнеры сказали, что тогда все подумают о настоящем Бродвее.
З. А. Вы, конечно, не случайно сделали Женю, фотографа, главным героем «Бродвея»?
В. М. Он здесь ключевая фигура. И моя ошибка заключается в том, что я мало там покопался. Женя пил постоянно. Был кадр, когда он дает обещание до конца сезона завязать, иначе будет работать на пляже в шубе и валенках. Но он только два дня продержался... У фильма есть несколько призов. К одному из них я прочел аннотацию, в которой было написано, что это лучшая картина для телевидения — я вообще не считаю, что она для телевидения, — и что благодаря этому фильму «мы узнаем о новой культуре». Бред.
З. А. Но приз-то дали, не все равно, с какой формулировкой. А опошляют из лучших побуждений всегда.
В. М. Это моя вина, что я сделал картину, которая призы получила. Если б я снял ту картину, которую хотел, они бы точно ничего не дали.
З. А. Это мужской разговор.
В. М. Вот нудистский пляж. Я его решаю через детей. Но, по сути, то, что там происходит, я видел своими глазами. Там есть камешки, из них делают загородку, за которой сидят мужчины и мастурбируют. Совершенно животным образом. Обезьяна Жени тоже мастурбирует. Женя сексуально озабочен. Он понимает, что если за лето поймать пять-шесть женщин, это хорошо. Но он «готов и на большее». И вот этот пунктир: обезьяна. Женя, питон. Я лично не знал, что питон только раз в год ест. Женя его кормит, но как?! Он выносит его на пляж, продает билеты, берет кролика, запускает к питону и — на глазах у отдыхающих, а там ведь и дети, — все происходит. Эти люди смотрят, как питон проглатывает кролика. Вот, собственно, что я хотел снять и что не получилось. Кто-то написал дикий бред, что моя картина о «России, раздетой до трусов». Мне нужны были раздетые люди, потому что раздетые ближе к животным. Но это, к сожалению, не вышло.
З. А. Но ведь я увидела.
В. М. Это видят три человека.
З. A. Ну и что? Три наших известных фотографа решили в Берлине осуществить проект: поснимать пейзажи. Тамошние кураторы удивились и не одобрили. Тогда фотографы утвердились в своей правоте и проект реализовали.
В. М. (Смеется.) Да, да.
З. А. Вам понадобился фотограф и потому, что между реальностью и документальным кино располагается фотография? Неслучаен и короткий план со спасателем, который украшает свою комнату фотографиями ню, хотя рядом их на пляже полно.
В. М. Все правильно. Вот фотографии (показывает пачку), — вся Женина жизнь. Идут годы, меняются его животные, — ослы, верблюды... Конечно, это не случайно.
З. А. Частные хроники.
В. М. Да. 85-й, 86-й, 87-й... Вот Бродвей...
З. А. Сюжет «Частных хроник» — от рождения до смерти героя. А тут бесконечная история. Важно также, что и тетка рожает не вначале, не в финале, когда «умирает природа», летняя натура. Если «Частные хроники» были про время, то «Бродвей» — про время как пространство, и наоборот.
В. М. Так и есть. Тем не менее каким-то образом я хотел дать ощущение бесконечности процесса, но и обозначить некий цикл. Но так как я не нашел сильного, внятного образа, то не стал дожимать себя и что-то выстраивать. Хотя, в принципе, все эти финалы — happy end’ы или black end’ы — все-таки прерогатива игрового кино, где есть жесткая драматургия. А в жизни даже физическая смерть не является финалом. Потом люди собираются на поминки, растут внуки.
З. А. Косаковский пришел домой, у него мама умерла, а камера с собой, он покойницу снял и из своего фильма «Среда» не вырезал.
В. М. Но он же не поставил этот план в конец своей картины...
З. А. Еще бы.
А подзорная труба в «Бродвее» необходима для такого эффекта реальности, когда «чем дальше, тем ближе»?
В. М. Абсолютно. Допустим, что мы втерлись на нудистский пляж и там снимаем, никто не запрещает. Но волей-неволей человек начинает иначе выглядеть, животик подтягивает и т. д.
Естественное состояние можно только подсмотреть. Если уж ты не против, чтобы тебя сняли обнаженной, ты должна быть красивой. Когда человека снимают, он всегда не такой, какой он на самом деле. <...>
Абдуллаева З. Искусственные птицы. Из книги: Зара Абдуллаева. Реальное кино — М. Три квадрата. 2003