Не тиха украинская ночь, да и всякий новый день стартует не очистительным петушиным кукареку, но перепуганным человечьим воплем: опять кого-то убили. Стало быть, прибыло работы командированному в малороссийскую глушь полицейскому писарю Николаю Гоголю (Александр Петров), сыщику поневоле. Его патрон, петербургский следователь Яков Гуро (Олег Меньшиков) погиб в прошлогоднем «Гоголе. Начало». Однако дело его живет (среди оставленных боссом инструкций — не только ориентировка на заведшегося в селе серийного убийцу, но и кое-что инфернальное про самого Гоголя). А отчасти живет и тело. Гуро, в бодряще-красном, будто грудка снегиря на серо-белом зимнем фоне, пальто, вышагивает на периферии сюжета: заглядывает буквально на секундочку перед финальными титрами, обещая встречу впереди — в «Страшной мести», запланированной на август.

Гуро в «Гоголе» не хватает, как Холмса «Собаке Баскервилей», в связи с чем маленькое отступление. В советской экранизации Масленникова лакуну, по обыкновению без зазоров, будто инопланетная биомасса, заполнил Никита Михалков. В «Статском советнике» Михалков, танцуя, увел фильм у Меньшикова-Фандорина. В первом «Гоголе» (вдохновленном всей возможной жанровой классикой, включая Конан-Дойля с Акуниным) фильм у Петрова-Гоголя увел Меньшиков-Гуро, сыграв лучшую свою роль за последние годы. Михалкова ни в одном «Гоголе» нет, а ведь какой бы превосходный из него получился Басаврюк. Но тогда бы он точно увел фильм опять у Гоголя. Без новых режиссерских работ Никиты Сергеевича российское кино, если мерить общую температуру по больнице, чувствует себя, кажется, лучше, чем чувствовало бы с ними. Но актера-Михалкова не хватает. Простите за пассаж-призыв-ремарку. Сорвалось.

<...> 

Синяков С. «Гоголь. Вий»: Бесогона на него нет // Сеанс. 07.08.2018