Лев Аннинский

Всех его ролей я не видел, хотя об его универсальности вполне могу судить по каскадному блеску его появления в «Утомленных солнцем» и по ртутной переменчивости в «Кавказском пленнике». Мне важно другое: потаенная тема. Честный чекист, принужденный к подлости, кончает с собой. Честный солдат, вынужденный к убийству, предает себя в руки мстителей. В честных глазах мечется грех; нет силы, которая удержит от фатального вызова судьбе. Обречен. Остается с любовью и скорбью провожать его в авантюру жизни и ждать: как расплатится.

Евгений Миронов

Я ходил на его спектакли и смотрел его фильмы, чтобы учиться у него. Меня поражало даже не то, как это сделано. Я, в общем, понимаю, как. Важнее то, что он не торопится. Готовится, ждет, выбирает — как будто движется по заранее предначертанному пути.

Борис Кузьминский

Роберт де Ниро тоже, увы, не чужд халтуры, но, если роль ему не по вкусу («Мы не ангелы», например), откровенно дистанцируется от происходящего, кривляется и наигрывает. Меньшиков в «Кавказском пленнике» штампует банальности на истовом серьезе, с каким-то услужливым рвением. Репутация первого актера России, роскошная органика, незабываемое лицо, кристальный, с оттенком гениальности талант — все на алтарь общественно-полезного, дешевого лубка. Смещение резкости: может, тот, кого принимали за посланца небес (в «Утомленных солнцем» — падшего), на деле всегда был универсальным гуттаперчевым Петрушкой из «Покровских ворот»? Сверхмарионетка. Тоже занятие. И некогда глядеть в тревожную пустоту наверху. Компьютером «Макинтош» забивают гвозди. С любезного согласия компьютера.

Марина Дроздова

При других исторических обстоятельствах актер Меньшиков мог бы стать «новым» Андреем Мироновым. Его готовы были любить (и, собственно, еще готовы) как героя, который больше, чем любовник с дефисом и больше, чем игрок с баснословными горизонтами, ибо амплуа его выражается в том, что он — чистый ангел, предоставляющий незримые крылья: 1) в бескорыстную помощь 2) для тотальной защиты 3) как дух, возносящий в высоты. А вот эта последняя составляющая имиджа уже посерьезнее и тянет на безоговорочную приязнь аудитории. Как техничный профессионал, он умно микширует свою лирико-мелодраматическую фактуру, которая проще, чем ангельская суть, — а та, в свою очередь, более принципиальна, более уникальна и более продуктивна. Его психосоматический диапазон, скорее всего, очень велик, поэтому продемонстрировать возможности, легко высвечивающиеся в намеках, ему позволят только полноценные роли. А те, которые будут якобы писаться под него, станут провоцировать опасность создать клише. Видимо, он готов стать актером европейским — но все-таки это зависит от расположения звезд.

Дмитрий Быков

С моей точки зрения, Олег Меньшиков — классический современный актер, насквозь клишированный, играющий не характер, а расхожее представление о характере. Гений штампа. Его сегодняшние роли сводятся к эксплуатации приема. За всем этим, за его игрой я вижу пустоту. Он либо перегорел, либо никогда и не обладал внутренней оригинальностью. Он — типичный герой своего времени. Ведь мы все не живем, а стараемся соответствовать извне навязанному имиджу. Он внутренне не сопереживает никому, эксплуатируя собственную нервность и искрометность. Его игра ни на минуту не заставляет меня идентифицировать себя с его героями. И за его техникой я уже не вижу живого Меньшикова, которого видел до «Дюбы-дюбы».

Михаил Трофименков

Меньшиков — актер-нарцисс, агрессивно сопротивляющийся любой попытке вовлечь его в актерский ансамбль. В «Утомленных солнцем» все прочие — свита — усердно подыгрывали барину Михалкову, и лишь один Меньшиков решительно лепил свой собственный перформанс-бенефис. В «Кавказском пленнике» та же особенность обернулась катастрофой. Фильм в идеале должен был строиться на взглядах, на движениях души, на немом и красноречивом диалоге людей, разделенных и ненавистью войны, и языковым барьером. Здесь не было профессионального ансамбля, и вся ответственность за целостность фильма ложилась на единственного профессионала — Меньшикова. Он же настолько увлекся самим собой и обаянием своего героя (хотя было бы чем увлекаться — казарменные шуточки самого низкого пошиба, два притопа, три прихлопа), что не протянул партнерам и соломинки контакта. В результате, именно по его вине не сложились отношения героев, и прекрасный, хоть и поверхностный замысел был погублен. Впрочем, подобный нарциссизм — не исключительное качество Меньшикова (Евгений Миронов страдает им даже в большей степени, но страдает в буквальном смысле слова), скорее всего, это его беда, а не вина, и суть проблемы — в дефиците режиссуры.

Петр Тодоровский

У него достаточно обаяния, чтобы всегда быть в выигрышном положении.

Инна Ульянова

...во-вторых, он хорош собой. В-третьих, у него есть вкус. Я уже не говорю о классе актерского мастерства. Я работала с ним на двух картинах с перерывом в 12 лет. Еще на съемках фильма «Покровские ворота» было понятно, насколько он талантлив. А когда мы встретились на «Утомленных солнцем», я имела возможность убедиться в том, что ему удалось сохранить неожиданное для актера внутреннее достоинство. С ним легко. Если, конечно, мириться с тем, что в общении с ним неизменно присутствует некий барьер. И это не столько дистанция, сколько… барьер неизвестности, что ли.

Сергей Шолохов

Олег Меньшиков не только секс-символ, но и актер-загадка. Поэтому он вынужден жить нелегкой жизнью. Американские звезды могут укрыться от докучливых обывателей за холмами Беверли-хиллз, да и там журналюги их достают. А в нашей коммунальной квартире, где все как на ладони, скрыться решительно негде. Звезды вовлекаются в водоворот этой жизни и мгновенно теряют загадочность. Меньшиков — единственный, кому удается ее сохранить. С другой стороны, он совершенно сказочный лицедей — в его арсенале десятки выражений лица. Я недавно посмотрел в раскадровке эпизод из «Покровских ворот», и за одну минуту выражение лица Меньшикова сменилось тридцать шесть раз. Я не знаю, кто еще из актеров способен на такое.

Карина Добротворская

Редкое сочетание мощной харизмы и непривычной для русской актерской школы отточенной техники могло бы сделать из Олега Меньшикова выдающегося актера поколения. Однако в последнее время что-то не срабатывает — то ли техника чересчур рациональна и заметна, то ли обаяние чересчур загадочно и расплывчато. Можно попробовать определить это по-другому: — красиво слепленная маска неврастеника не может скрыть пугающую внутреннюю стабильность.

Александр Феклистов

С моей точки зрения, Меньшиков — нормальный гений. Удивительная богатая личность, умеющая многое понимать и прощать. Никогда не спорит до «правоты», до хрипоты. С ним очень непросто работать. Он не любит репетировать. И тут он честнее других: если не любит, то и не репетирует. У него странная внутренняя лаборатория. До последних прогонов ничего не являет. Мне кажется, у него настоящее режиссерское мышление. Он рождает удивительные образы.

Петр Луцик

Режиссер Александр Хван взял Олега Меньшикова на роль в фильм «Дюба-дюба» по моему сценарию. И мне это не понравилось. Я представлял своего героя совсем другим.

Александр Хван

Я знаю два типа актеров. Те, с кем надо работать, вести, дрессировать. Это не обязательно плохие актеры, но с ними мне приходилось работать, как с типажами в кино. А есть другой тип: те, кому можно довериться. К этому типу относится Олег Меньшиков. Можно ли назвать его судьбу примером удачной актерской карьеры? По внешним признакам — да. Но ответ на этот вопрос придет лишь тогда, когда она будет завершена.

Вадим Гаевский

Олег Меньшиков начинал хорошо, и многим казалось, что он станет московским Жераром Филиппом. Он был обаятелен, почти как Жерар Филипп, полон молодости и юношеского идеализма и так же, как и Жерар Филипп, прославился в роли Калигулы из пьесы Камю — лучезарного юноши, душой которого овладевают мрачные силы. Dark soul, говоря словами из экспрессионистического словаря двадцатых годов, вытесняющая bright soul, или serene soul, — эта ситуация стала судьбой его героев. Он был необычайно утончен, этот артист, и его влекло играть болезненную, а отчасти и порочную гениальность. Нижинского он сыграл, Есенина он сыграл, а вот роль, для которой он был создан, — Ставрогина, — не сыграл, и боюсь, что уже не сыграет. Что-то померкло в его душе, а когда недостает света в душе, становится трудно играть полный мрак, безумие и даже злодейство.

Елена Горфункель

Воплощенный Арлекин с маской современного героя на лице. Его веселость всегда более или менее цинична, а обаяние напоминает о безупречном Кене, дружке самой модной куклы Барби. Холод и насмешливая отчужденность от жизни, свойственные новому Арлекину, — следствие деградации эпохи так называемых идеалов. Со стороны больших актерских талантов это движение (или падение?) выглядит так: сначала некрасивый Смоктуновский с полным набором мышкинских и гамлетовских иллюзий («абсолютно прекрасный человек», он же «краса Вселенной, венец всего живущего») ; затем красавец Олег Янковский с комплексом Зилова, утратой воли и веры; наконец, эстафета переходит (буквально — в «Полетах во сне и наяву» Романа Балаяна) к милейшему Олегу Меньшикову, — танцору, острослову и мелкому бесу, согласному, в отличие от лермонтовского Демона, на любую форму забвения, на любой анаболик и любую цену. Герой Меньшикова чувствует себя «пустым бамбуком», как поется в одном смешном шлягере. Так наше время отражается в их зеркалах.

Валерий Фокин

Я работал с Меньшиковым в Театре Ермоловой почти десять лет назад. Тогда «Спортивные сцены 1981 года» и роль Робеспьера по сути стали для него первыми значительными работами в театре. Затем был «Калигула» у Фоменко — хорошее соло на фоне слабого ансамбля. Я должен сказать, что в дальнейшем и «Нижинский » в антрепризе, и его киноработы показывали мне то, что я уже знаю: прекрасные данные, объем, качество игры. Но в этом не было ожога, не было озарения. Меньшиков может играть разное — и Гамлета (не зря велись переговоры с Някрошюсом), и Мышкина, допустим. Я думаю, что ему надо спешить, спешить играть — он сейчас в том возрасте, когда определяется настоящая величина актера, а для меня его судьба в театре намного крупнее кинематографической.

Майя Туровская

Олег Меньшиков вместе с Сергеем Маковецким составляют пару главных мужских «звезд» постсоветского экрана. Когда-то он блистательно сыграл в «Покровских воротах». Разумеется, «поздний» Меньшиков, которого мы увидели в «Дюбе-дюбе» и «Утомленных солнцем», очень далек от молодой эскапады, каковой была роль обворожительного Костика. Его кульминация даже не в «Дюбе-дюбе», где был лишь намек на характер, — а в «Утомленных солнцем», где роль сделана в соавторстве с режиссером. Что бы ни говорить про Никиту Михалкова, он, будучи сам блистательным актером, умеет гранить алмазы. То, что было заложено в актере, Михалков превратил в характер, являющий пример эстетизации предательства. Пожалуй, в «Кавказском пленнике» молодой Бодров переиграл Меньшикова — но это скорее просчет драматурга, а не актера, которому досталась роль смутная, мутная и непрописанная. Так же, как Олег Табаков в свое время, Меньшиков, придя на экран положительным героем, — в последующих своих работах обнаружил иные тенденции. В нем появилась прелесть ускользающая, коварная, опасная. Его фирменным знаком стала двусмысленность образа, характера, лица — что интересно и типологично для нашего времени. Этой прелестью с демоническим оттенком он отчасти напоминает Алена Делона эпохи Висконти. Что делает героя Меньшикова — героем нашего времени? Податливость, равная возможность, по-старинному выражаясь, добра и зла. Это герой эпохи, простившейся и даже проклявшей свой идеализм.

Сеансу отвечают: Олег Меньшиков // Сеанс. № 15. 1997