(Выступление на дискуссии журнала «Искусство кино» — 2011 год)

В силу определенных обстоятельств я в течение года смотрю много документальных фильмов, а документалистика, как правило, не обременена большими бюджетными проблемами. И продюсерская проблема, в общем-то, здесь остро не стоит, потому что в отсутствие денег эта профессия здесь не особо нужна. Вот Борис Хлебников процитировал определение «новые тихие», мне оно кажется любопытным и, может быть, даже точным. У нас в документальном кино нет даже «новых», все — «тихие», поскольку, в сущности, нет общественного запроса на художественное послание. Практически нет актуального и политического кино. Наше общество сейчас напряжено различными конфликтами. Я живу недалеко от Триумфальной площади и каждое 31-е число вижу, во что превращается Москва. Я не вижу ни одной картины, за исключением «Революции, которой не было» Алены Полуниной, которая бы отражала эту Москву. При этом в Белоруссии, отнюдь не демократической стране, производство антилукашенковских фильмов поставлено на поток.

Эти парадоксы относятся и к растерянности игрового кино, потому что прежде чем запустить самую миниатюрную картину, нужно собрать некий отряд единомышленников, который готов ринуться в неизведанный путь со всеми предрекаемыми рисками. Может быть, эти «новые» такие «тихие», потому что они ко всему этому готовятся, их пафос понижается. Хочу немного пошутить о чернухе, которая всех так волнует. Давайте представим себе современную экранизацию «Ромео и Джульетты». Разговор продюсера с режиссером. Продюсер говорит: «О’кей, но понимаешь, что на костюмную картину мы не тянем, значит, переводим все в сегодняшний день. В Москве по бюджету снимать не тянем, едем в Кинешму или Магадан». Теперь представьте: «Ромео и Джульетта», наше время, Магадан, противостоящие друг другу кланы. Вот вам и чернуха.

Новые тихие: режиссерская смена – смена картин мира // Искусство кино. 2011. №8.