Максим — воплощение свободы. Он когда-то работал в управлении, страдал от хамства начальников и бюрократии, все бросил и «ушел в лес» ‹…›. 

Образ Максима ‹…› сводится к нескольким тривиальным штрихам: шутки и особый мужской шарм, присущий Высоцкому, вот, собственно, и все... Да и сама профессия геолога относится к разряду общих мест романтической традиции 1960-х годов. ‹…› Его неопределенность отчасти объясняется его сознательной исключенностью из социальных связей, способных детерминировать человека ‹…›. 

Условность образа Максима определяется еще и тем, что он присутствует в фильме исключительно в воспоминаниях и сновидениях героинь ‹…›. 

Изначально Свиридова дается как модельный ответственный работник, не человек, а картинка. Муратова даже иронически вставляет в фильм рекламу коньяка с дамочкой, похожей на нее. ‹…› Появление Максима и его исчезновение очеловечивают Свиридову, которая как бы формируется этой пустотой. Ее Я «растет» от устремленности к зиянию, оставленному Максимом. ‹…›

Точно так же воздействует на мир Свиридовой отсутствие Максима. При всей ее доброжелательности она, по существу, не замечает людей, которым оказывает важные услуги, как, впрочем, не замечает и Надю. Все вокруг Свиридовой распадается и уходит в фон, фигуры окружающих людей разрушаются фигурой отсутствия.

‹…› Провинциальная девица Зина ‹…› объясняет, что раньше ее жизнь была невыносима, потому что она жила в семье ‹…›. Но после перехода в общежитие, где многие живут в полном одиночестве, жизнь перестала казаться такой унылой ‹…›. Дом ‹…› оказывается именно таким пространством, где отсутствие, зияние ‹…› проявляют себя с особой силой. Это место счастья, которое в принципе не может состояться. И связано это с тем, что дом — это прежде всего место отсутствия, которое неизбежно переходит в состояние несвободы, куда Максим приходит, только чтобы вновь уйти. ‹…›

Мир свободы в «Коротких встречах» — это только утопия, которая реализуется в доме как его отрицание, как отрицание порядка, долга, однообразной повторности. ‹…›

Максим обещает явиться в конце, но ‹…› так физически и не возникает. Сначала он присылает вместо себя купленный им в бюро услуг магнитофон ‹…›, на который записано его послание. Присылка магнитофона через бюро услуг — довольно искусственный сюжетный ход, который может быть оправдан только острой необходимостью в явлении персонажа в виде бесплотного голоса. ‹…› Естественно, голос Высоцкого в магнитофоне в 1960-е годы — явление особого порядка. ‹…› Вполне вероятно, его выбор на роль Максима диктовался тем фактом, что власть этого всеобщего кумира над сердцами основывалась по преимуществу на звучании голоса, отделенного от тела. ‹…›

Голос, как ничто иное, обнаруживает в кино структуру зияния, с которой связана у Муратовой тема свободы. ‹…› А ведь именно зияние ‹…› порождает отношения желания: стремления овладеть, заполнить зияние присутствием. ‹…›

Поскольку традиционно в кино изображение выступает как источник и носитель звука, то отсутствие видимого тела создает странное чувство, что голос не имеет места (как не имеет места Максим, его экспедиция ‹…›). ‹…› Магнитофонный ящик в таких случаях может выступать лишь как сомнительный эрзац тела говорящего. ‹…›

Именно ‹…› отсутствие позволяет сработать всей механике сюжета «Коротких встреч». Фильм этот, как и многие фильмы режиссера, — комедия ситуаций, в которой комедийные моменты нейтрализованы. Весь сюжет ‹…› строится на недоразумении. Надя едет в город на поиски упорхнувшего геолога, который пообещал взять ее с собой в экспедицию поваром. Она получает адрес в адресном бюро и оказывается в квартире Свиридовой, по недоразумению принимающей ее за домработницу. Удивительным образом ‹…› Надя не разоблачает себя и остается прислугой у «ответственного работника». Но эти недоразумения постепенно складываются в отношения. Постепенно Валентина Ивановна в глазах Нади отчасти заменяет собой Максима, а Надя окружает Свиридову заботой, которую ей не дает отсутствующий Максим.

В конце фильма Надя, ожидающая прихода Максима, ‹…› сервирует стол на двоих и навсегда покидает дом Свиридовой. Ее функция двойника и эрзаца Максима исчерпана. Подобие развязки уже на за горами. Но Муратова осложняет ситуацию намеком на то, что встреча двух любовников (супругов?) может не состояться. В момент долгожданного возвращения Максима Свиридовой ‹…› необходимо отправиться на конференцию по водоснабжению с докладом о воде. Этот вполне комедийный штрих позволяет предположить, что в отношениях Валентины Ивановны и Максима зияние продолжит играть свою структурирующую роль.

Ямпольский М. Муратова. Опыт киноантропологии. СПб.: Сеанс, 2008.